Обычно в кавычки помещается то, выпадает из общего ряда; что не совсем совпадает с общепринятым значением или традицией понимания; о чем можно сказать «как бы», «в каком-то смысле», «так называемый».
(«Баптизм без кавычек». – Черкассы: Коллоквиум, 2012)
Обычно в кавычки помещается то, выпадает из общего ряда; что не совсем совпадает с общепринятым значением или традицией понимания; о чем можно сказать «как бы», «в каком-то смысле», «так называемый».
Постсоветские баптисты и сами задаются вопросами, насколько их самоназвание соответствует историческому пути и актуальному самопониманию. Как оказывается, им не совсем по пути с баптистами западными, некоторым из них гораздо ближе традиция анабаптистов или православных сект. Многие хотят именоваться «просто» «евангельскими христианами», а отдельные пасторы предпочитают даже «просто христианство». Все эти переименования свидетельствуют о том, что «баптизм» не связывается с историко-культурным и богословски-конфессиональным планами (конфессиональной историей и богословием западных баптистов, а тем более их предшественников-реформаторов). Название отсылает к истории не европейской, а евангельской – к темам крещения, сознательной веры, спасения по Благодати.
В ситуации, когда имя выбиралось не по точному соответствию, а по приблизительной схожести, кавычки становятся неизбежными. Кавычки отражают удвоение, усложнение исторического кода традиции, нетождественность и специфичность внутри титульной, одноименной конфессии.
За спорами об имени стоит простая жизненная ситуация: я еще не знаю, не осмыслил себя, поэтому соотношусь с тем, что наиболее близко и понятно в данных условиях. Так баптисты - часть западного протестантизма, известная своим консерватизмом в богословии и активностью в миссионерстве, - оказались наиболее близкими для тех, кто искал простой евангельской веры вне казенного православия.
Название баптисты, которое уже в советское время станет упрощающе-объединяющим для большинства евангельских групп в протестантизме, изначально было приблизительным, «почти как баптисты», «как бы баптисты», «скорее баптисты».
Сегодня идентичность религиозных групп поддается небывалому испытанию – большинство из них вовсе не нужны постсекулярному обществу, да и сами ощущают внутренний разрыв с историей, в том числе собственной. Баптисты, ставшие частью прошлого как борцы за свободу совести, нонконформисты, активные миссионеры, строгие моралисты, почти фундаменталисты в богословии, сторонники общинного демократизма и проч., могут остаться без будущего. Потому что надвигающееся будущее требует идентичности актуальной, обновленной; требует точности в именовании, никак не приблизительности; требует постоянного раскавычивания в совершенно новых ситуациях, вопрошания и переосмысления.
Без кавычек баптизм остается наедине с открытым миром, где нет знакомых ситуаций – ни Реформации XVI в, ни баптистского движения XVII в., ни евангельского пробуждения XIX в., ни церковной субкультуры века XX. Без кавычек приходится отвечать на вопрос о себе, свой идентичности радикально честным и прямым образом – без долгих исторических экскурсов и политкорректных оправданий. Тогда получается, что заученное и закавыченное до сих пор имя - «не совсем то». Возможно, его заимствование было оправданным, но теперь это имя «скорее чужое» («как бы чужое», а не «как бы свое»), за ним чужая история, чужое богословие, чужая культура.
Баптизм без кавычек оказывается под вопросом, как и постсоветский евангельский протестантизм в целом. Называться по аналогии с западными течениями без ответственного продумывания такого выбора – исторически конъюнктурное решение. Сегодня очевидна нужда в додумывании принятых ранее решений. С одной стороны, нужно вернуться к азам «просто христианства»; с другой стороны, понять свою специфичность в нем. В этом смысле раскавычивание означает возвращение в большую традицию в качестве ее части. Отечественный баптизм, как часть этой истории, возник на стыке разных традиций и его имя весьма условно. В свою очередь из баптизма выросли и продолжают отпочковываться новые течения и группы с отличными именами. Так что та отечественная традиция, которая сегодня именуется баптизмом, перерастает свое имя, выходит за отведенные им пределы. Возможно, ответы на вопросы о своей идентичности открываются именно за пределами кавычек, когда снимается болезненная сосредоточенность на себе, и баптизм понимается как часть большой традиции, которая продолжается через него. Только без кавычек можно стать частью – с благодарностью к истории и с ответственностью за будущее.