27 декабря 2017 года на встрече пленных, освобожденных из самопровозглашенных «республик» на Востоке Украины, присутствовал епископ Киево-Житомирской диецезии РКЦ Виталий Кривицкий.
27 декабря 2017 года на встрече пленных, освобожденных из самопровозглашенных «республик» на Востоке Украины, присутствовал епископ Киево-Житомирской диецезии РКЦ Виталий Кривицкий.
В комментарии для CREDO он сказал о значении этого события: «Накануне освобождения мне позвонили из Администрации Президента и пригласили быть лично при встрече освобожденных. Я понял это так, что этим шагом украинская власть выразила то, как она ценит сделанное Ватиканом для освобождения украинских заложников. «Украинский формат» обсуждался еще во время встречи Папы Франциска с российским Патриархом Кириллом в Гаване. Затем эту тему, среди других, обсуждал с Путиным Государственный секретарь Ватикана Пьетро Паролин, когда находился в Москве с визитом. Это был тот «месседж», который Ватикан направлял Московскому Патриархату и Путину.
Я знал, что этот день приближается и должен быть перед Новым годом, но все равно был приятно удивлен, что власть нас заметила и пригласила. Мы не были на передовой, на месте непосредственного обмена заложниками – места в вертолетах ограничены, – но мы были в Харькове и в Киеве (в Борисполе), встречая освобожденных... Все происходило в аэропортах, на улице, из-за этой встречи задерживались рейсы – например, самолет на Тель-Авив должен был ждать не менее полутора часов, но люди все понимали и сидели, ждали, – так что ничего такого «представительского». В Киеве, то есть в Борисполе, была массовая встреча, отчасти благодаря флешмобу «Встреть своих» было много людей, которые встречали: не только родственники, а все, кто захотел приехать встретить героев.
С определенной точки зрения, это время «заявиться» каждому и сказать, кто сколько сделал. Я отмечу, что наша Церковь не очень выставляется, но она многое сделала на внешнеполитическом уровне, и в молитвах, и в постах. Более года уже не было обменов пленными, и поэтому эта встреча была особенно важна. То, о чем я написал в ФБ, – это моя первая реакция. Когда я разговаривал с хлопцами, то они, видя, что я священник, сразу говорили: я много молился во время заключения; рассказывали об изменениях в своей жизни. Кто-то начал читать Библию, кто-то вообще начал книжки читать – видно, раньше таким не очень занимался, кто-то бросил курить, кто-то изучал языки, кто-то начал писать стихи... Мне говорили: «Мы верили, что выйдем!» Один из этих ребят, в аэропорту Харькова (разведчик Алексей Кириченко – ред.), прямо так и говорил: все, что сейчас происходит, – это плата за воинственный атеизм, который был в этом государстве и за который оно еще так и не раскаялось».