Верующие ежедневно молятся о мире на Донбассе. Но возможен ли мир с тем, кто этого мира не хочет? Можно ли примириться с террористами? Этому непростому вопросу была посвящена встреча на тему «Блаженны миротворцы: потенциал к примирению», которая прошла в парламенте 12 февраля.
Против Украины уже не первый месяц ведется гибридная война со стороны Российской Федерации. Сотни матерей хоронят своих сыновей по всей территории Украины, сотни тысяч переселенцев покинули свои дома и терпят лишения. Десятки городов и сел ежедневно подвергаются обстрелам. Мировая общественность призывает стороны конфликта сделать все для установления мира, а агрессор не признает своего участия в конфликте. Верующие ежедневно молятся о мире на Донбассе. Но возможен ли мир с тем, кто этого мира не хочет? Можно ли примириться с террористами?
Этому непростому вопросу была посвящена встреча на тему «Блаженны миротворцы: потенциал к примирению», которая прошла в парламенте 12 февраля. В обсуждении приняли участие архиепископ-эмерит Любомир (Гузар), архимандрит Кирилл (Говорун) и философ Михаил Черенков, народные депутаты и священники. Дискуссию организовал Украинский католический университет, а модератором встречи был владыка Борис (Гудзяк).
«Примирение – это взаимное прощение. Оно происходит в очень простой форме. Мы прощаем и просим прощение. Одним словом, это акт взаимного прощения. Это не происходит так моментально. Необходимы определенные шаги. Первый шаг – осознать, что мы друг друга обидели. Это не односторонняя акция, что мы у кого-то просим прощение, потом у что его обидели, а он является жертвой нашего неблаговидного действия. Обе стороны должны осознать, что на них лежит определенная вина, что они терпели, но и вынуждали терпеть другого. Не может быть примирение односторонним», – подчеркнул владыка Любомир.
Он добавил, что условие примирения – подготовка к нему. Кроме того, он подчеркнул, что примирение это еще не мир.
«Примирение – это шаг к миру. Мир наступает между двумя личностями, двумя общинами, двумя народами, когда они хотят этого, на основании, что они духовно себя к этому подготовили через акт примирения», – отметил Блаженнейший.
Один из вопросов присутствующих был о том, можно ли примириться с террористами, убивающими людей на востоке Украины.
«Можно ли примириться с террористом? Нет, потому что он не хочет этого. Нельзя примириться с тем, кто мира не хочет, но нужно молиться за него… Можно молиться, чтобы они не оскорбляли Господа Бога, а не чтобы мне было легче», – отметил экс-глава УГКЦ.
Блаженнейший также убежден, что в долгосрочной перспективе украинцы должны примириться со всеми своими соседями. «Мы сегодня в военном противостоянии с Россией, но мы должны позаботиться, чтобы быть примиренными со всеми нашими соседями. Сегодня у нас очень сложный сосед, который на нас нападает. И нужно думать не только сегодняшним днем, политики должны обдумать дальнейшие шаги. Нужно думать над тем, чтобы такой акт примирения не только не расколол нас, но и объединил. Это программа на долгие годы… Нужно работать там, где можно сейчас, а там, где нельзя сейчас, нужно думать, что делать, чтобы через 10, 20, 30 лет между нами и российским народом было настоящее примирение, а значит, и настоящий мир», – отметил Блаженнейший.
Одним из примеров успешного процесса примирения Блаженнейший назвал примирение между УГКЦ и Католической Церковью Польши. Однако выказал сожаление, что такое примирение не произошло между УГКЦ и Русской Православной Церковью.
«В 1987 г. Блаженнейший Мирослав Любачивский обратился к руководству РПЦ, протягивая руку и говоря: «Примиримся». На это ответа не было, его рука повисла в воздухе. Я сам начал переписку с очень выдающейся личностью РПЦ, мы обменивались письмами. В определенный момент я говорю: «Не было бы хорошо, чтобы мы, РПЦ и УГКЦ, каким-то образом примирились, попросили прощение и простили бы друг друга?» Ответ был таким: «Мы вам никакой обиды не нанесли. За что мы должны извиняться?» На этом закончилась наша переписка. Думаю, сегодня очень мало шансов на какое-то официальное примирение. Так что, мы ничего не должны делать? Нет, нужно обходить любой жест, обостряющий отношения, чтобы не ставить препятствия, а их устранять. Мы должны не замалчивать правду, а говорить ее и вместе с тем не призывать к ненависти», – считает Блаженнейший Любомир.
«В Украине два типа разделения. Первый – это разделение, возникшее вследствие отношения к диктатуре, через которую мы только прошли. Это очень серьезное разделение, потому что это разделение между частью общества, которая на Майдане протестовала против этой диктатуры, и той частью общества, которая мирилась и даже поддержала эту диктатуру. Второе разделение навязано пропагандой и войной, разделение между условным востоком и условным западом. Это разделение между антисоветской интерпретацией гражданственности и неосоветской интерпретацией гражданственности… Если в Киеве, на Майдане, у нас была революция среднего класса, то на востоке – революция пролетариата. И там и там революция, и там и там социальное недовольство, но проблема в том, что пропаганда интерпретировала то социальное недовольство, которое есть на востоке, как антиукраинское. Таким образом, был сконструирован определенный нарратив, который можно назвать антиукраинским или сепаратистским. Он сконструирован для того, чтобы заглушить нарратив Майдана. Этот антиукраинский нарратив искусственный, но он работает, он подтвержден кровью», – сказал Говорун.
Архимандрит отметил, что разделение в украинском обществе можно преодолеть, воспользовавшись опытом других государств.
«Украина – типичный пример государства, прошедшего через диктатуру. Государства, которые проходили через диктатуру, в последнее время сталкивались с теми же проблемами. Была диктатура, у нее были сторонники и были жертвы. В мире уже наработаны технологии примирения сторон. В Украине мы должны изучить этот опыт и применить эти технологии примирения. Одним из таких моментов является создание Комиссии правды и примирения, которая была во многих странах. Идея этой комиссии заключается в том, что мы высказываем правду, не забываем о преступлениях диктатуры, мы их называем и осуждаем, но также и ищем пути для того, чтобы преодолеть эти разделения через примирение», – отметил священник.
По словам о. Говоруна, и майдановцы, и антимайдановцы в действительности были возмущены социальной несправедливостью, но в уста последних вложили совсем иную риторику.
«Это ядро социального протеста, социального недовольства, против копанок, против «братков», против криминала. Люди восстали против этого, им в уста вложили совсем иную риторику для того, чтобы они выражали этот свой протест в антиукраинских терминах. Нужно показать людям, что то, против чего они протестуют, против того люди выходили на Майдан. Вас достало, мы вас понимаем, потому что нас достало тоже», – сказал Говорун.
«Примирение – это предмет веры. Мы еще не видим, но верим, что так будет, то есть мы верим, и тогда то, чего большинство людей еще не видит, появляется благодаря нашей вере, совершается через нашу веру. Кто основной инициатор примирения? Мне бы очень хотелось, чтобы в Украине таким инициатором стала Церковь. Я знаю, что так и будет, потому что это предмет нашей веры, что Церковь будет примером, инициатором и, возможно, потом учителем мира. Потому что Церковь сама является символом примирения. Церковь создается из разных личностей, объединенных вокруг Христа», – подчеркнул Черенков.
Он акцентировал на том, что мир невозможен без правды и милосердия.
«Мир – это целостное понятие, «шалом», говорится не только об отсутствии войны, но и о внутренней гармонии, нормализации отношений с ближними, примирении с Богом… Правды нужно хотеть не меньше, чем мира, потому что мир без правды, это будет что-то очень не продолжительное. Если мы не способны хотеть правды и справедливости, то мира не будет, будет примирение, но мира не будет. Если мы не способны проявить милость, а хотим только справедливости, то мира тоже не будет… В то же время милость без правды и справедливости будет сентиментальной, потому что если не будет различия между жертвой и агрессором, то за что прощать и кому помогать?» – отметил Черенков.
Он также добавил, что примирение – это определенный процесс, требующий времени.
«Мы сразу не сможем обнять человека, который только что убил кого-то из наших родных. Мы не можем и не должны этого делать. Мы можем, например, в ответ не ударить или не убить, когда есть такая возможность, проявить милость, остановить, но не убить, дать шанс, помолиться за него. Иногда вообще нужно взять паузу в отношениях, чтобы сохранить возможное примирение на завтра, возможный диалог между людьми. Давайте не будем перескакивать, нужно делать шаги, которые для нас сегодня возможны», – отметил Черенков.