Марк ГОРСКИЙ, кандидат богословия, мирянин Тульчинской епархии УПЦ
К 15-тилетию исторического Харьковского Собора УПЦ
Как известно, Юбилейный Архиерейский Собор РПЦ 2000 года, даровавший самоуправление Украинской Православной Церкви, не исключил возможности и дальнейшего совершенствования канонического строя Украинской Православной Церкви.
Но что же реально может скрываться за этой формулой? Попытаемся ответить на этот важный для будущего бытия УПЦ вопрос, отталкиваясь исключительно от существующих градаций статуса (строя) местных Церквей внутри Вселенского Православия.
Схема градаций канонического статуса местных Православных Церквей, по степени возрастания, выглядит так:
1) автономные монастыри (напр. Афон);
2) этнические епархии с правами самоуправления (напр., русские «евлогианские» приходы во Франции Константинопольского Патриархата);
3) национальные Церкви-экзархаты – местная Церковь с правами внутреннего самоуправления, глава которой одновременно является представителем своего Патриарха (напр., Белорусская Православная Церковь);
4) национальная региональная Церковь – «внутренняя» местная Церковь, с правами широкой внутренней автономии (по церковной икономии – снисхождению с признаками автокефального строя (право самостоятельного избрания местных епископов и образования новых епархий), например, УПЦ МП);
5) Автономная (т.е. самозаконная) Православная Церковь — местная Церковь в составе Кириакальной (главенствующей, родоначальной) Церкви (например, Автономная Православная Церковь Финляндии в составе Константинопольского Патриархата);
6) Автокефальная (т.е. самоглавенствующая) Поместная Православная Церковь – независимая в выборе своего главы Церковь, «канонические границы» которой сложились в результате древних межцерковных соглашений или миссионерской деятельности её духовенства на свободных или новооткрытых территориях.
В свете вышеприведенной схемы получается, что последующей, более совершенной ступенью развития канонического устроения для самоуправляющейся Церкви, типа УПЦ, может быть только каноническая автономия. (Но никак не автокефалия, которая в иерархии градаций статуса Церквей, занимает высшую, чем каноническая автономия, ступень).
Если так, то в какую же сторону на самом деле может склониться маятник «канонической и идеологической доктрины» УПЦ? Вопрос риторический. Конечно же, в сторону постепенного утверждения её канонической автономии в лоне Русской Православной Церкви. Подтверждением такого вывода может косвенно служить и тот факт, что темой консультаций Патриарха РПЦ с другими главами Поместных Церквей о «последующем» статусе УПЦ числится не вопрос об автокефалии УПЦ, а «достижение общеправославного согласия по вопросу провозглашения и признания канонической автономии УПЦ».
Обвинять Московскую Патриархию и лично Патриарха Алексия Второго, как это делают филаретовцы, в создании искусственных преград для обсуждения вопроса об автокефалии УПЦ оснований нет. Ещё в начале 90-х годов прошлого века епископат РПЦ определением своего Архиерейского Собора (июнь, 1992 год) однозначно заявил, что нет никаких препятствий для обсуждения проблемы автокефалии УПЦ церковным народом, голос которого «должен быть слышен свободно и ясно», при этом на верующих «не должно оказываться никакого давления, связанного с политическими или частными интересами».
Согласно неоднократным заявлениям Московской Патриархии, при условии полного единства церковного народа Украины и иерархии УПЦ по вопросу автокефалии УПЦ, он может быть решён законным каноническим путём, т.е. исключительно Поместным Собором РПЦ, членами которого являются все архиереи РПЦ, избранные епархиальными собраниями представители монашествующих, епархиального духовенства и мирян Московского Патриархата.
Но объективным препятствием для рассмотрения вопроса о даровании канонической автономии или автокефалии Украинской Православной Церкви Московского патриархата является то обстоятельство, что сам ныне действующий устав об управлении РПЦ, в котором отражено положение об образовании УПЦ МП, ещё не утвержден Поместным Собором РПЦ – высшим руководящим органом управления Московского Патриархата.
Реалии внутри Семьи равноправных Поместных Православных Церквей таковы, что предоставление автокефалии УПЦ сегодня абсолютно невозможно из-за противоречий между мировыми православными центрами (Москвой и Константинополем) по вопросу механизма предоставления автокефалии. Дарование Московской Патриархией и Константинополем автокефалии Украинской Православной Церкви (МП) в одностороннем порядке может буквально взорвать Православный Мир изнутри и на долгие столетия, а автокефальный канонический строй УПЦ не будет признан всеми и повсеместно.
Кроме того, далеко не все иерархи УПЦ убеждены в принципиальной необходимости автокефалии для УПЦ. Нет единодушия по вопросу автокефалии УПЦ и среди церковного народа Украины. Даже если поверить президенту В. Ющенко, что пятьдесят процентов граждан Украины (неизвестной конфессии!) уже сейчас готовы принять автокефалию УПЦ, то и этот факт не свидетельствует о согласии на автокефалию УПЦ собственно церковного народа (прихожан). А именно на таком церковном «качестве» народа и настаивает Московская Патриархия.
Если вопрос об автокефалии УПЦ будет решён на Украине под давлением светского государства, то она не будет признана законной, канонической, и тогда вполне вероятно возникновение «катакомбной» Русской Православной Церкви с неконтролируемой государством иерархией и сетью неформальных религиозных общин, как это имело место с Греко-Католической Церковью на Украине. Не исключено, что признание Московской Патриархией церковных «антиавтокефальных структур» на Украине каноническими может быть обеспечено, так как ещё в начале 90-х годов прошлого столетия Московская Патриархия официально заверила православных Украины в том, что не оставит их без надлежащего канонического духовного окормления в случае развития «автокефального кризиса» на Украине.
Однако имеются веские предпосылки того, что вся полнота УПЦ, а в будущем и отколовшиеся от неё части – УАПЦ и УПЦ – КП, а, возможно, и значительная часть политической элиты страны с пониманием воспримут общепризнанный канонический автономный статус УПЦ как достойный выход из «автокефального тупика» ради прекращения болезненных многолетних споров, расколов и противостояний на Украине.
Поэтому можно с большой долей вероятности предположить, что внешняя и внутренняя деятельность священноначалия УПЦ в обозримом будущем будет устремлена отнюдь не к виртуальной автокефалии, а к единственно достижимой цели – утверждению Московским Патриархатом, в согласии с Главами Поместных Православных Церквей, статуса канонической автономии УПЦ.
Отражением же неоднородных и достаточно противоречивых движений внутри УПЦ и на Украине является ноябрьское обращение Священного Синода УПЦ 2006 года к руководителям всех ветвей власти Украины, в большой степени определяющих сложную конфигурацию лабиринтов внутренней и внешней политики Украинской Православной Церкви на современном этапе её развития.