Святвечер имеет не только глубокие по содержанию церковные службы, но, прежде всего, богат в нашем народе исполненными символикой обрядами и обычаями, некоторые из них восходят еще к дохристианским временам
Праздник Рождества Христова относится к наибольшим христианским праздникам, которые Церковь отмечает особенно торжественно. Кульминацией праздничного приготовления является вечер накануне Рождества – день бдения, молитвы и поста. Святвечер имеет не только глубокие по содержанию церковные службы, но, прежде всего, богат в нашем народе исполненными символикой обрядами и обычаями, некоторые из них восходят еще к дохристианским временам, рассказывает Юлия КОЦАН.
«Время нашего спасения уже настало.
Готовься, вертеп, потому что Дева скоро родит»
(Стихира вечерни Навечерия)
История празднования вечера накануне Рождества Христова восходит еще к первым векам христианства. Канун праздника Рождества имеет отдельное богослужение, называемое Большие, или Царские часы, которые составил Иерусалимский Патриарх Софроний, где в псалмах и чтениях пророков из Ветхого Завета собраны основные пророчества относительно обещанного Мессии. Из святого Евангелия читают события, связанные с Христовым Рождеством, а стихиры воспевают воплощение Сына Божьего, место и обстоятельства Рождества. Во время богослужения Царских часов святое Евангелие лежит на тетраподе как символ Христа, который уже пришел и провозглашает нам Божью науку. Происхождение названия Царские часы объясняется тем, что когда-то в Византии на этом богослужении всегда присутствовали императоры со своим двором. В конце службы в их честь пели отдельно многолетие. День Навечерия завершает Филипповский пост перед Рождеством, поэтому в этот день строгий пост.
Когда-то, еще в дохристианские времена, у наших прадедов в это время был праздник «Корочуна» – день приветствия солнца. «Праздник «Корочуна», – говорит проф. С.Килимник, слова которого приводит в своей книге «Познай свой обряд» о. Юлиан Катрий, – сугубо земледельческий, было вдохновение человека надеждой и верой в счастливый год урожая, приплода скота, здоровья, благополучия и радостной жизни». Наши предки верили, что в декабрьские и январские дни рождается чудодейственная сила, которая переливается в души людей, в землю, в воду, в растения и животных, поэтому так ждали и радостно отмечали этот праздник. Христианство наполнило давние традиции новым содержанием, христианскими идеалами, идеями правды, любви, всепрощения Слова, щедрости, совершенствования.
«К Рождеству в Украине готовились еще с лета. Во время жатвы первый, а в некоторых местах – последний сноп хлеба (ржи или пшеницы) оставляли не обмолоченным. В него добавляли также по несколько стеблей других злаков и перевязывали одним, двумя, а иногда тремя перевяслами. Этот сноп вносили в дом в канун Рождества Христова. Называли его по-разному: «дидух», «дед», «коляда» на Волыни, «криль» (король) на Холмщине, «зажин» на Черниговщине, «баба» в Черткове на Тернопольщине», – рассказывают в книге «Обряды и блюда Святого Вечера» Ольга Вербенец и Вера Манько[i]. В некоторых местах «бабой» называли сено, которое также вносилось в дом.
Приготовление к Рождеству охватывало все стороны жизни украинской семьи. Готовилось вдоволь еды, варился мед, изготавливались различные наливки, вишневки, сливянки и т.д. Хозяйка покупала новые горшки, ложки, миски, беспокоилась о новых нарядах для детей и взрослых.
Традиционные в наше время елки в домах украинцев появились преимущественно только в первой половине ХХ в. Сначала их подвешивали к основной потолочной балке и лишь со временем стали ставить на пол. Украшали елку свечечками, орешками, яблочками, медовыми пряниками или домашними пирожными. Обычай украшать рождественскую елку распространился из Германии. Легенда гласит, что традицию украшать деревья в честь Рождества ввел известный богослов-реформатор Мартин Лютер (1483–1546). В 1500 году, накануне Рождества, он, гуляя по лесу, увидел несколько елок, покрытых снегом. Они ярко сверкали в лунном свете и поразили Лютера своей красотой. Вернувшись домой, он поставил маленькую елку посреди комнаты, украсил ее свечами и зажег их.
На Лемковщине и в некоторых районах Львовщины изготавливали так называемых «пауков», символизирующих паутину, которая, по легенде, спасла Христову семью от воинов Ирода. Изготовляли пауков из соломы или из тонких деревянных прутьев или из проволоки, а в местах соединения цепляли цветы, свечи или стеклянные елочные украшения.
К празднику должен был быть наведен порядок и во дворе, и в доме. Все инструменты должны быть на своем месте. Все, что было одолжено, нужно было вернуть домой, но также и самому вернуть одолженное. К праздникам, по традиции, должны быть починены и телеги, и сани.
Для празднования Святвечера и Рождества выпекали много разновидностей хлеба, который имел разные названия (корун, крачун, крайчун, керечун, кныш, калач, струцля и просто хлеб) и формы, в зависимости от местности, и выпекался из разной муки, мог быть пресным или скоромным (его во время ужина не употребляли, а просто клали на стол). Рождественский хлеб был символом новорожденного Иисуса, в некоторых регионах к нему добавляли немного святой воды. Обязательным на праздничном столе должен был быть "кныш" – каравай с крошечным хлебцем сверху – для душ умерших. Иногда перед выпечкой этот хлеб обозначали головкой мака или оттиском стакана с обмакнутыми в масло краями. Кныши символизируют единство поколений рода и покровительство-опеку предков.
На Лемковщине и в Галичине посреди стола клали «струцлю» – плетенку, посыпанную маком, которую еще называли «кукелкой». На Подолье выпекали три обрядовых хлеба, которые в Святвечер клали на столе один поверх другого. Нижний (его называли «Хозяином»), пресный, пекли из ржаной муки, второй (назывался «Василий») – из пшеничной, верхний («Иордан»), меньший, – также из пшеничной. «Хозяина» разрезали и ели в первый день Рождества, «Василия» – на Новый год, а «Иордан» – на Крещение. В Козове на Тернопольщине тоже клали на стол три хлеба – два нижние ржаные и сверху – круглый пшеничный калач, в который вставляли восковую свечу. Этот калач был особым, потому что состоял из многих шишек, которые скручивались из полосок теста и плотно укладывались в круглую форму. Считали, что сено под скатертью символизирует конюшню, первый ржаной хлеб – ясли, второй ржаной – колыбель, калач – Иисусика, потому что очень он был сладкий и вкусный.
Обязательно пекли на праздники калачи – круглые обрядовые хлеба из белой пшеничной муки, замешанные на молоке с добавлением яиц. Из двух шаров теста скручивали жгут, из которого формировали круг с дыркой внутри. На юге Подолья калач выплетали из восьми шаров теста. На Черкащине пекут прямоугольный хлеб, который называется «Хозяин».
Обязательно на столе должны были быть пирожки с разной начинкой – капустой, горохом, сливами, вишнями, маком и т.п. Бабушки раздавали их внукам, и каждый должен был запомнить, с какой начинкой пирожок. Говорили, что когда ребенок заблудится, стоит вспомнить с какой начинкой пирожок на Святвечер, и Господь сразу поможет вспомнить дорогу. Отдельно хозяйки пекли хлеб для угощения скота. На Подолье этот хлеб называли «Рожество» и имел очень интересную форму. Делали его из двух шаров теста, которые скручивали жгутом, придавали ему форму подковы, клали на горшок с кутьей.
Чтобы успеть приготовить блюда на праздничный ужин, хозяйка вставала очень рано, в 1–2 часа ночи. Этот ужин, хотя постный, но богатый, потому что имеет аж 12 традиционных блюд. Отсюда его название – Богатая кутья.
Почему на этот ужин готовят именно 12 блюд? Этнографы говорят, что это может быть связано с 12-тью месяцами. В наше время число 12 трактуют как память о двенадцати апостолах Иисуса Христа.
Хозяйка разжигала печь, добывая живой огонь при помощи кусков дерева, или огнива (этот обычай еще до недавнего времени соблюдался на Гуцульщине). В печь клала семь или двенадцать поленьев. Для приготовления блюд набиралась до рассвета вода, ею заливали пшеницу, сушеные фрукты и ставили в печь варить два главные блюда – кутью и узвар.
Между блюдами Святой Вечери на первом месте стоит кутья, или колыво. Это вареная пшеница с медом. Кутья появилась еще в дохристианские времена. С тех пор она сохранила символизм поминального блюда. Пшеница, как зерно, ежегодно оживает, поэтому является символом вечности, а мед – символ вечного счастья святых в небе. Варили кутью в специальном горшке, в котором ничего другого не варилось, или покупали каждый раз новый. В разных регионах кутью готовили по-разному. На Лемковщине варили кутью из ячменной каши (панцаку), поскольку пшеницу в горах не сеяли. Обычай варить пшеницу туда принесли с собой священники и учителя из Галичины, однако этот обычай прижился не во всех селах. В тех селах на Лемковщине, где кутью варили из пшеницы, ее подавали только с медом. Кутью из ячменной крупы также варили на Черниговщине – там ее заправляли только узваром (компот из сухофруктов). В разных местах кутья имела разную консистенцию – она могла быть густой или же редкой, как уха.
Узвар варился из сушеных яблок, груш, слив, вишен. На Тернопольщине его называли сушеницей.
Кроме этих главных блюд, хозяйки ставили варить голубцы, капустняк с пшеном и фасолью, затертый подсолнечным маслом, который на Винничине и Гуцульщине называли «шупеней», горох, борщ постный с карасями, кашу гречневую, пшенную, вареники с капустой, картофелем. Также жарили рыбу, пекли блины из кислого теста (на Подолье), варили блюда с грибами. Голубцы, как правило, делали из заквашенной головками капусты, и начинка у них была разной.
Традиционно считается, что блюд должно быть 12, но их количество и составляющие несколько отличаются – в зависимости от местности и зажиточности семьи. Так, Лемковщина отличалась рядом особых блюд, которые больше нигде не готовили. Например, «бобальки» – продолговатые, посредине утолщенные, раскатанные в руках куски теста, которые варили или пекли и смазывали растертым маком с медом и подсолнечным маслом. Другое блюдо – «киселица» – сегодня совсем забыто. Накануне Святвечера замачивали молотый овес, потом перецеживали этот заквас через сито. Очищенную густую жидкость варили, постоянно помешивая, чтобы не пригорела. Заправляли ее тмином, чесноком и льняным маслом.
На Тернопольщине делали напиток, который назывался «голопас». Его готовили заранее из отвара сушеных фруктов, в который добавляли ржаную закваску или дрожжи, а также карамель.
Пока хозяйка хлопочет в доме, хозяин приводит в порядок двор, поит и кормит скот.
Интересный обычай зафиксирован на Лемковщине. Когда уже все в доме было готово, вся семья шла к потоку и там тщательно мылась ледяной водой, а вытираться спешили домой. Последней шла мыться хозяйка.
Следующий шаг – традиция внесения дидуха. Хозяин, подняв шапку, перекрестившись, брал дидуха и вязанку сена, а сын – две. Сено при этом раструшивали, а отец приговаривал: «Пусть трусится сено, пусть кормит скотинку. Пусть мягко будет душечкам, пусть мягко будет Святому Дитяти и скотинке на сене лежать!»
Медленно и торжественно отец с сыном подходили к дому и становились перед порогом, где их уже ждала хозяйка с кнышем в руках. Входили в дом, и отец говорил такие слова: «Святки идут!» «Святки пришли!» – отвечал после отца сын. «Чтим и просим дидуха и вас заглянуть в дом!» – отвечала мать. Так происходило в Восточной Украине, а в Галичине газда (хозяин) говорил такие слова: «Дай Бог, добрый вечер, эти праздники провести, других дождаться в здоровье, счастье до второго года, на многая лета». Потом семья заходила в дом, крестилась, расстилали вязку сена в углу и ставили на него дидуха, вторую вязку сена клали на стол, а третью – под стол. Во время того, как на пол стелили солому, дети под столом кудахтали: «Кво-кво – завтра Рождество».
На Тернопольщине и Львовщине на стол укладывали сено тонким слоем, хозяйка клала на четыре угла зелье и чеснок. Сверху стелили белую скатерть, а поверх нее часто стелилась вторая.
На празднично накрытый стол клали хлеб, и в нем делали дырку, куда вставляли высокую восковую свечу. На Лемковщине и в Галичине свечу ставили в сосуд, наполненный ярым зерном, которое потом подмешивали к посевному зерну. Зажженную свечу никто не имел права погасить весь вечер и старались зажечь так, чтобы она случайно не погасла, так как это не было хорошей приметой, потому что предвещало смерть кого-то из семьи. После этого хозяин клал в сено под столом топор, косу, серп, часть сохи, часть граблей – чтобы хорошо пахалось, жалось, косилось и чтобы было что жать и косить в Новом году. Только потом хозяин брал горшок с кутьей, а хозяйка – с узваром. Они торжественно несли их на красный угол.
Пока мать ставила блюда на стол, хозяин шел в хлев кормить скот куском хлеба с воткнутым в него чесноком, посыпанным солью, начиная с самого старшего и заканчивая самым младшим. Символизм этого обычая в том, что скот своим дыханием согревал новорожденного Иисусика. Затем вся семья становилась к общей молитве. Сначала молятся за умерших, а потом за всех присутствующих.
После хозяин смешивал ложку кутьи и всех других блюд с мукой и снова шел в хлев угощать скот, чтобы и тот мог принимать участие в праздновании. Потом выходил во двор, чтобы пригласить на ужин все праведные и не праведные души, солнце и месяц. Приглашение повторял трижды. Не получив ответа, громко говорил: «Если не идете, то чтобы во веки веков не приходили». Хозяин, вернувшись домой, закрывал двери. После этого уже никто из взрослых в этот вечер не мог выходить. На Прикарпатье сохранилась до сих пор традиция перед ужином идти с кутьей и свечой на кладбище и приглашать умерших родственников на совместную трапезу.
Когда на небе появлялась первая звезда, только тогда семья могла садиться за стол после дня строгого поста, во время которого никто не имел права есть, кроме маленьких детей, которым давали немного вареной картошки. Однако перед тем как сесть, каждый дул на место на скамье, чтобы ненароком не придавить души, которые, считалось, на Святвечер приходили в дом.
Начинали ужин с кутьи. Ели все из общих мисок и пили из одной кружки, что символизировало мир и согласие в семье на протяжении года. Отдельные тарелки и ложки ставили только для усопших родственников или для того из семьи, кого не было в этот вечер дома. Неожиданный гость предвещал счастье на целый год, поэтому ему старались угодить. Также считалось хорошей приметой приглашать на ужин одиноких, бездомных и нищих людей. Ужинали долго, и никто не имел права вставать, кроме хозяйки, которая подносила блюда.
В конце ужина отец, а за ним и вся семья вставали из-за стола и благодарили Господа за прожитый год и просили о хорошей судьбе на следующий.
После ужина на столе оставляли кутью, другие блюда, ложки, потому что верили, что ночью умершие придут еще раз на ужин.
В центральной и восточной части Украины после Святвечера существовал обычай носить вечерю дедушке и бабушке (если они жили отдельно), крестным родителям и добрым знакомым. «Нести вечерю» – значит, уважать старейшину, разделять надежду, судьбу, добро, вспоминать умерших.
После Вечери в некоторых регионах молодежь начинала колядовать. Некоторые шли на Всенощное богослужение, которое завершалось праздничной Рождественской Литургией.
В целом традиции празднования Навечерия Рождества носят одинаковый характер по всей Украине, а разница в южных и северных областях объясняется влиянием других культур. Многие из самобытных обычаев утратились или позабылись вследствие массовых депортаций украинцев с их этнических земель или из-за советской атеизации. Вопреки всему, украинцы сегодня по-новому открывают себя для Бога, родных традиций и обрядов.
[i] Книга Ольги Вербенец и Веры Манько «Обряды и блюда Святого Вечера» стала бестселлером издательства «Свичадо». «Эта книга наполнена предрождественской радостью, ароматом соломенного дидуха и душистого сена, ароматами и вкусом извечной кутьи, – говорят об издании в самом издательстве. – Она будет интересна и полезна как тем, кто уже имеет основательный опыт в подготовке к Святому Вечеру, так и тем, кто, возможно, впервые попробует приготовить 12 блюд, возродить некоторые забытые обычаи в своей семье, наполнив канун Рождества Христова радостной, светлой и волшебной атмосферой». Материалы упомянутой книги легли в основу этой статьи.