Бог не уберег монахов Киево-Печерской Лавры от COVID-19. Значит ли это, что Бога нет?
В преддверии Пасхи, Киево-Печерская Лавра превратилась в один из главных очагов коронавируса - заразы, как ее называют в церковных кругах. Примерно у ста насельников монастыря подтвержден коронавирус. Двое монахов умерли. Болен и наместник – митрополит Вышгородский и Чернобыльский Павел (Лебедь). Как Бог такое попустил?
Накануне этих событий владыка Павел критиковал действие властей и призывал прихожан почаще ходить в церковь: "Сегодня боятся все коронавируса, но умирает какой-то маленький процент… Издаются указы безумных велений, чтобы сегодня не приходили в храмы. Я вам хочу напомнить… В X веке в Константинополе была великая проблема всяких вирусов, эпидемий. То же самое было и в России, в Украине, на востоке наших стран и Земного шара. И что помогло человеку? Молитва, причастие, крестные хода, которые приостанавливают всякую беду".
Основные карантинные меры лаврского руководства свелись к отпугиванию коронавируса колокольным звоном.
Павел не уникален. Многие архиереи Украинской православной церкви Московского патриархата (УПЦ МП) использовали похожую риторику. Да и вообще фанатики разных конфессий в разных странах вели себя точно так же. В результате религиозная антисанитария привела к вспышкам заболеваемости. В частности, в Южной Корее, где коронавирус распространился среди протестантских фундаменталистов.
Те прихожане, для которых митрополит Павел авторитет, могут поколебаться в вере. В самом деле, почему Господь не выручает своих служителей? Это, конечно, наивное вопрошание, но – по существу. За которым следуют другие вопросы, более взрослые: можно ли интерпретировать фиаско Павла и ему подобных как фиаско христианства?
Тут надо сказать, что у владыки очень необычное понимание христианства и Христа. Митрополит в свое время сравнивал президента Виктора Януковича с Иисусом. Представления этого епископа о христианском и монашеском образе жизни тоже весьма специфичны: он передвигается на автомобилях премиум-класса и обитает во дворце.
В политической и общественной жизни начальник Лавры тоже отличился. В свое время он собирался баллотироваться в депутаты от коммунистической партии. А в разгар войны с Россией заявлял, что не знает кто с кем воюет и утверждал, что "Крым никогда не был украинским".
Скандальный Павел – фигура во всех смыслах художественная. Нынешний хозяин Киево-Печерской Лавры бытийствует и властвует вне времени, являя собой один из исторических и литературных архетипов русских "светильников церкви". У Федора Достоевского в "Братьях Карамазовых" есть похожий персонаж – отец Ферапонт.
Странный и грубый мракобес Ферапонт пленяет глупых прихожан юродством. Речь его простовата, неправильна. Своих гостей молчальник Ферапонт время от времени оглушает свидетельствами общения с потусторонними силами: то чертей видит, то птица Святодух к нему слетает, то руки Христа в виде сучьев старого вяза тянутся к нему, чтоб вознести живого на небо. Прихожане пугаются. Нет-нет, но кто-то да и поверит в эту ахинею. Невежество Ферапонтово природное, но юродство – наносное, лукавое. Ферапонт тонкий психолог – знает, когда и кого можно пугнуть, как и кого подчинить своей власти.
Владыка Павел тоже берет на испуг. В сети полно видео, когда владыка отгоняет назойливых журналистов намеками на то, что он может сделать так, что за расследования его недостойного поведения воспоследует "расплата сторицею". Намекает на то, что страдать будут дети журналистов. Довольно часто пугает своих оппонентов смертью.
Самое, пожалуй, дикое свидетельство, это когда Павел рассказывает, как изгонял из пределов Лавры работников музея: "Сказал умрут, если не уйдут". После чего четыре человека, по словам владыки Павла, умерло. Данное утверждение, бесспорно, требует проверки правоохранительных органов, которого почему-то не последовало.
Непонятно как вообще интерпретировать такие заявления. То ли человек признается в средневековом колдовстве. Тогда его по средневековым церковным законам следовало бы сжечь (эта практика существовала не только у католиков, но и у православных). То ли, в совершенстве владея современными техниками нейро-лингвистического программирования, совершает уголовное преступление, после чего признается в серийном убийстве. В этом случае ему грозит пожизненное. То ли просто безумствует.
На самом деле – не просто. Контекст этого вербального кошмара таков: Павел передает свою беседу с предстоятелем УПЦ МП Владимиром (Сабоданом) и с улыбкой вспоминает, что у митрополита Владимира от этих россказней "из глаз искры сыпались". Пересказывая беседы со святейшим, Павел как бы дает понять, что священноначалие с ним, с Павлом, ничего поделать не могло. Действительно, что можно сделать с человеком, который "во имя Отца и Сына и Святаго Духа" сулит людям смерть?
Юродивый Павел? Не совсем. Владыка человек юридически подкованный, крепкий хозяйственник. И отличный коммуникатор: через организованные им лаврские трапезы прошло огромное количество украинских политиков и бизнесменов. Так что, его юродство – показное. Как и у Ферапонта.
Отец Ферапонт тоже глумился над своим начальником – игуменом Паисием, демонстрируя магические способности. Говаривал приезжему монашку: "Как стал от игумена выходить, смотрю – один [бес] за дверь от меня прячется, да матерой такой, аршина в полтора али больше росту, хвостище же толстый, бурый, длинный, да концом хвоста в щель дверную и попади, а я не будь глуп, дверь-то вдруг и прихлопнул, да хвост-то ему и защемил. Как завизжит, начал биться, а я его крестным знамением, да трижды – и закрестил. Тут и подох, как паук давленый. Теперь надоть быть погнил в углу-то, смердит, а они-то не видят, не чухают. Год не хожу". Поверил монашек? Поверил. Вот и владыке Павлу кто-то верит. И – боится. Природа страха проста и действенна.
Достоевский не был сатириком-атеистом, его цель – не высмеивание, а осмысление церковной жизни. Ферапонту он противопоставил образ проповедника любви - старца Зосиму. Чудеса старца не имеют ничего общего с магией Ферапонта: они не нарушают естественного хода вещей и совершаются в глубине человеческого сердца (за исключением одного небольшого пророчества, которое, впрочем, также естественного хода вещей не нарушило). Своими словами Зосима кому-то облегчает душу, кого-то утешает и вдохновляет. Вот и все чудеса.
Ферапонт ненавидит Зосиму до умопомрачения, до беснования. В день смерти старца он входит в келью покойного и возвещает братии, что его, Ферапонта, Господь победил "заходящу солнцу". В Зосиме же не было ненависти. Он - гуманистический тезис христианства. Ферапонт – контртезис. Все прочие насельники монастыря – синтезис. В ком-то из них больше Ферапонта, в ком-то – Зосимы.
Оба образа имели реальных прототипов в прошлом. Зосима это Тихон Задонский, Амвросий Оптинский и Франциск Ассизский. Ферапонт, по мнению современников писателя, весьма напоминал некоего иеромонаха Феодосия из Оптиной пустыни и литератора Константина Леонтьева.
Оба образа имеют реальных прототипов и сегодня - в каждой христианской конфессии, в каждом большом монастыре. Среди монахов Киево-Печерской Лавры, с моей точки зрения, есть свой Ферапонт. И не исключено, что там же живет незаметный и притесняемый Зосима. Они обречены обитать друг рядом с другом до скончания века. Иногда побеждает Зосима, иногда Ферапонт.
Сегодня проиграл Ферапонт. Нашлась-таки управа: на людей страх, нагоняемый Павлом-Ферапонтом, действует, а на вирусы – нет. Павел подвергал опасности жизнь своих монахов и тысяч прихожан. Православный философ, архимандрит Кирилл Говорун считает, что все случившееся вполне богословски закономерно: "Это классический случай, когда глупость и грех сами себя наказывают".
Коронавирусное фиаско Павла-Ферапонта, конечно же, не может быть фиаском христианства по той простой причине, что – надо же назвать вещи своими именами – по той причине, что Павел-Ферапонт – не совсем христианин.
Павел-Ферапонт древнее христианства. Он как колдун, одурачиваюший соплеменников тем, что якобы умеет разгонять тучи, насылать мор и проклинать. То ли в IV, то ли в V веке от рождества Христова авторитет колдуна начал слабеть. Под покровом интеллектуальной ночи он выбрался из своей хижины и перебрался в монастырь. Когда-то он отгонял болезни, прыгая с бубном вокруг костра, теперь борется с вирусами посредством колокольного звона.
Фиаско колдуна не повредит христианству. Но, может быть, станет ударом для тех, кто верит в примитивную магию, воспринимает причастие как фильтр для воды и использует в медицинских целях церковную пыль. Граждане, идущие в церковь исключительно за ритуальными и оккультными услугами, могут в чем-то и разочароваться. То есть церковь как общественный институт может пострадать. Но гуманистическое христианство от этого только выиграет. Ибо очистится.
Так что, наивный вопрос, куда смотрит Бог, не уместен. Куда надо, туда и смотрит.
С праздником! Христос воскрес!
Источник