Похвалив меня за «энциклопедические познания в богословии, фантастическая трудоспособность, искренняя любовь к своей родине» Влад Головин пытается приписать мне либеральную идеологию и критику епископата, пытаясь в этом найти объяснение того, что я сужу обо всем с точки зрения Евангелия.
На личном сайте В. Легойды «Глас народа» опубликована реплика Влада Головина (http://glasnarodu.com/ru/publication/2010/10/06/31), в которой он пытается ответить на мою религиеведческую статью «Церковная бюрократия» (http://www.religion.in.ua/main/bogoslovya/5774-cerkovna-byurokratiya.html). Не хочется спорить с уважаемым автором, который искренне переживает за будущее своей Церкви и старается верить в это будущее при патриархе Кирилле. Поэтому укажем автору только на некоторые досадные ошибки в интерпретации моих публикаций, думая, что эти ошибки возникли непреднамеренно.
Первое. Влад Головин пишет: «Дальше автор последовательно критикует РПЦ МП за возвеличивание роли епископа и умаление роли мирян и священства». Это неправда. В статье процессы происходящие в РПЦ описываются и анализируются. Но видеть в этом критику — большое преувеличение. Я не могу критиковать РПЦ МП за возвеличивание роли епископа уже потому что считаю эту роль абсолютной, и у меня нет размышлений о соборности, правах мирян и священников. Наоборот, дважды я защищал абсолютные права епископата. Первый раз — в статье «РПЦ і просвітницький абсолютизм» (http://www.religion.in.ua/main/daycomment/2567-rpc-i-prosvitnickij-absolyutizm.html) это также было апологией не только епископской власти и иерархии, но власти Патриарха, на которого нападали сторонники утопической антиепископской идеологии «соборности». Второй раз я защищал епископскую иерархию (http://www.religion.in.ua/news/743-zasidannya-bogoslovskogo-klubu-imeni-maksima.html) против либеральных священников, творчески развивающих экклесиологию о. Николая Афанасьева и раннего Иоанна Зизиуласа (времени написания «Бытия как общения»). Также я неоднократно одобрял отказ Иоанна Зизиуласа от афанасьевской экклесиологии и онтологическое обоснование иерархизма и церковного послушания епископату — последний раз в лекции «Общая характеристика современного православного богословия» (http://theology.in.ua/ua/bp/video/38254). Каждый, кто попытается узнать мою позицию скорее обвинит меня в проповеди епископоцентризма и филокатолицизме, но не найдет ни критики самого принципа епископата или принципа иерархии, ни апологии соборности, прав мирян. Также всегда я выступал против рассказов славянофилов об особом «чутье народа», которым он распознает ересь и ортодоксию и преувеличении роли рецепции догматов полнотой Церкви. То, что в сфере взаимоотношений епископов и мирян есть некоторые тенденции и растет роль епископата, а в будущем будет расти роль мирян — это все наблюдения религиеведа. Если человек говорит об объективно существующих тенденциях, то это не значит, что он что-то критикует, а что-то одобряет. В статье я ничего в православии не критикую, а объясняю почему в православии нет и не будет рациональной бюрократии, которую я одобряю при рассмотрении католицизма. И само слово «бюрократ» ругательно для пост-советских людей, воспитанных на словах Маяковского «я волком бы выгрыз бюрократизм». От этого предубеждения статья полностью свободна. Вслед за Максом Вебером я одобряю феномен «рациональной бюрократии» и рад буду видеть такую в православии, если она возникнет при патриархе Кирилле. И новый виток в развитии соборности из-за укрепления горизонтальных связей в том числе благодаря новым технологиям — это дополнительный повод для необходимости менять сегодняшнее состояние дел на новое: епископское лидерство и рациональная бюрократия смогут в будущем сделать управление церковью эффективной. Сам Влад отмечает, что новые времена требуют изменения подходов и принятия рациональных решений, в том числе по привлечению мирян к руководству церкви (правда в качестве чернорабочих на фронт информационной войны МП со всем миром — потому что кроме примера с В. Легойдой как-то других примеров так и не нашлось). Так что своими соображениями Влад только подтверждает мои прогнозы о том, что оставить все в руках епископата не удастся. Но я в статье не высказывался ни за, не против будущего роста роли мирян — просто его спрогнозировал. Про позитивные и негативные последствия этого явления как-то в будущем можно будет подумать отдельно.
Второе. Влад Головин рассуждает обо мне так: раз Черноморец критикует консервативную идеологию патриарха, то значит Черноморец — либерал. На самом деле, я критиковал патриарха (заметьте — в прошлом, сейчас мне все равно — делайте что хотите) за привнесение идеологии консерватизма в Церковь потому что считаю противоречащим Евангелию любую идеологическую проповедь с амвона. Если бы патриарх вместо проповеди «православие-русский язык-путинизм» как обновленной версии «самодержавие-православие-народность» проповедовал какую-то либеральную идеологию, я бы его критиковал (в прошлом) не меньше. Мне все равно какая идеология привноситься в церковную ограду. Такое привнесение будет иметь всегда катастрофические последствия. Я описал какие катастрофические последствия для РПЦ будет иметь проповедь вытянутого из сундука времен Николая I-го идеологии консерватизма. Если бы патриарх проповедовал либеральную идеологию — я бы описал и негативные последствия этого шага. У меня есть только одно мирило: проповедовал бы Русский мир Христос? Проповедовали бы русский мир апостолы? Или они проповедовали бы что-то другое? Евангелие — единственное мерило. И мне страшно, что Христа распяли за то, что Он мешал построению или сохранению одного из мирков. Всегда был уверен, что Евангелие высшее и либерализма, и консерватизма. И потому приписывание мне идеологической позиции «либерализма» и смешно, и глупо. Евангелие как критерий истины, епископская власть как принцип власти в Церкви — на этом я стою и не могу иначе — как православный мыслитель и как христианин. И никакой идеологии, и никакой «соборности» народной или народно-церковной не признаю.
Третье. Влад все время хочет приписать мне, что я чего-то не вижу. Не один раз я писал об издаваемых УПЦ книгах на украинский. Оказывается я этого не замечаю. Я не критиковал никогда «каких-то монахов» за отрицание существования украинского языка, и не критиковал архиепископа Павла, отрицавшего возможность литургии на украинском. Я тут согласен с архиепископом Ионафаном: почему не служить на украинском, если служим на языках народов Севера? У них лексика не такая богатая, традиций литературного языка меньше, но служим же. И на украинском литературном языке можно и нужно выразить все церковное богатство, найти способ передачи смысла, в том числе с помощью «славянизмов». Я выступал против другого. Против империалистического взгляда на украинский язык, которые якобы имеет право на существование и развитие поскольку «вносит вклад в общерусский язык». Такие рассуждения — самый настоящий империализм. Я считаю, что независимо от того, вносит украинский язык какой-то вклад в русский или нет, он имеет право на существование и развитие. Я говорить с империалистических позиций — это оскорблять всех, кто не хочет в империю. В ту империю, где было много разговоров о свободной развитии всего украинского и много реальной русификации. Кстати, я нигде не выступал за украинизации в Украине, но империй с их русификаторской политикой Украине не нужно. Тем более Церковь не должна проповедовать никакого империализма — ни политического, ни духовного. И от всех разговоров о том, что наша экспансия только духовная — никому не становится легче. Русского мира нет, его конструируют как духовную реальность, пытаясь на территории, которая ели-ели выживала после прошлых утопий, организовать строительство новой. Кончено, быть христианами тяжело. А строить геополитическую «духовную реальность» легче.
Четвертое. Влад задается вопросом как можно молится о патриархе и критиковать его. Ну это вообще очень просто. О заблудших братьях молитва всегда сильнее. Хотя если они так далеко заблуждаются, молится иногда действительно тяжело. Важнейшая заповедь: «не делай другому того, чего не желаешь себе». Поставить себя на место другого, увидеть свои действия с его позиции — без этого нет ни христианства, ни культуры. Смотрит ли патриарх на свои действия и речи с точки зрения украинца? Нет и еще раз нет. Он почему-то думает (как и все русские), что знает нас прекрасно, не зная на самом деле очень и очень многого. И понять другого, сообразоваться с тем, что в Церкви реально есть «не-русские» — это задача неподъемная пока что для патриарха. Пока что есть только формальные шаги. Сайт на украинском, книжки кое-какие (кстати, как забрали о. Кирилла Говоруна, дело с книгами заглохло). Все это хорошо, но результат формального подхода, а не поставления себя на место другого. Вот как бы русские отреагировали если бы началась проповедь Украинского мира? Выступает патриарх где-то и говорит: раз все началось в Киеве, то языком общения в РПЦ должен стать украинский, а русский пусть вносит вклад в него. Православные ценности надо понять как их понимают в Украине: Евангелие высшее обряда. И нам нужны особые традиции украинской государственности — демократия, выборность, личность высшее коллектива. Чтобы случилось? Русские бы просто возмутились. Потому и строить общность церковную можно только на Евангелии, на православии, но не на каком-то духовном мире. Потому и украинцы не разу не противопоставили своего проекта патриаршему, не призвали объединяться вокруг Киева и украинизироваться в интерпретации православных ценностей, в языке и культуре, в традициях государственности и общественной жизни. Украинцы с болью восприняли уход от защиты универсального христианства к апологии русского мира. И остались на своих позициях: каноническое православие, универсальное, а не местечковое — пускай этим местечком является громадная бывшая единая родина. Всякое обвинение в противопоставлении русскому миру украинского — не соответствует действительности. Только Евангелие, только православный универсализм — вот реальность, на которой зиждиться любая оценка патриарха Кирилла, исходящая от верующих УПЦ МП. Если патриарх и далее универсальность православного христианства будет подменять ограниченной идентичностью «русского мира», то молится за него будет уже просто невозможно. Если другие автокефальные Церкви не укажут патриарху на то, что цивилизационный филетизм — тоже филетизм, то будет тяжело молится в православном храме вообще.
Во всяком случае, я свое последнее письмо архиепископу Ионафану подписал просто «христианин». Потому что православный — это лишь прилагательное. И можно быть православным атеистом, православным язычником или православным идеологом. Но чтобы спастись, надо быть христианином. Я люблю и патриарха, и русских. А вот умеют ли они нас любить — увидим. Пока что они нас даже не знают, и меряют только своей меркой. А как можно любить другого, не признавая его права быть другим?
Не так давно попались рассуждения 1830-х годов о том, что поляки должны «влиться в русское море», потому польский народ извечно желал быть в единстве с Россией. И грустно, и смешно, что патриарх воскрешает идеологию тех лет, а потом и сам оправдывается, и головины ищут как его оправдать. А поскольку апологии не удаются, стараются приписать всем критикам патриарха всякие другие идеологии. Но не всегда это срабатывает.
Пятое. Влад Головин пытается увязать написание мной статьи «Церковная бюрократия» с моей деятельностью в качестве шеф-редактора «Богословского Портала» (www.theology.in.ua), который он почему-то называет «Богословие в Украине». Приписывая мне такие качества как «энциклопедические познания в богословии, фантастическая трудоспособность, искренняя любовь к своей родине» Влад создает у читателей ложное впечатление, что это личный проект Черноморца. Но это не так. В редакции представлены два православных, один католик, три греко-католика, два протестанта. В диалоге каждая конфессиональная теология и представлена, и развивается. В скандальном интервью газете «Левый берег» диакон всея России Андрей Кураев говорил об отсутствии в Украине богословия. И вот оно есть. Говорил о том, что в УПЦ МП кроме симонии никаких явлений нет, и вот оказывается миряне УПЦ МП умеют развивать полноценные богословские проекты. Конечно, если бы такой проект создавала УПЦ МП, как ей предлагалось сразу после скандального интервью диакона Кураева (http://risu.org.ua/ua/index/blog/~chernomorets/35691/), «Богословский Портал» был бы еще лучше. Но и сейчас «Богословский Портал» приглашает авторов УПЦ МП к сотрудничеству. Отказываясь от политики и критики ради богословия, я сделал это вполне серьезно. Статья «Церковна бюрократія» не содержит в себе критики РПЦ, а с 14.09.2010 года, когда стартовал Богословский портал, я не публикую никаких статей на церковно-политические темы. Сегодня нужна громадная работа в области богословия — о чем недавно говорили в своих докладах и Блаженнейший Митрополит Владимир, и архиепископ Антоний. Необходимо как воздух, чтобы в Украине наступила эпоха развития богословской мысли. И это — позитивная цель, ради которой я не втягиваюсь ни в какую полемику. И не пишу ничего против Головина, его политической деятельности, его выпадов против священноначалия. Потому что все это глупости. На Страшном Суде стыдно предстать пред Богом «аналитиком», «журналистом» или «полемистом», если ты можешь потрудиться на общее благо Церкви (1 Кор. 13, 7).
Я свой выбор в пользу богословия сделал и считаю его правильным. И Владу Головину желаю заняться каким-то полезным делом, а не искать «либеральную идеологию» или «антиепископские размышления» у апологета строгого следования Евангелию и защитника учения об епископате.