Моих земляков я как раз могу привести в качестве иллюстрации последнего тезиса: мусульман в Луганской области около двух тысяч, и я не знаю ни одного из них, кто хотел бы в Россию.
«Реальная газета» продолжает искать пути выхода из острейшего кризиса, поразившего Луганщину. На этот раз за рецептами мы обратились к Сейфулле Рашидову – специалисту-конфликтологу, профессору ВНУ им. Владимира Даля, доктору педагогических наук. Уроженец Дагестана, он уже 35 лет живет в Луганске и сегодня руководит местной мусульманской общиной «Салам» – крупнейшей, после «ухода» Крыма, религиозной мусульманской организацией в Украине
– Сейфулла Фейзуллаевич, в чем вы видите сегодня главные проблемы Луганщины?
– Меня очень интересует проблема нравственности, и, я думаю, она тоже связана с проблемой федерализации. Я уже высказывал свое мнение: власть должна быть честной и прозрачной. Но где найти честную власть? Мне говорили, что в Луганске не могли два месяца подобрать прокурора, который не брал бы взяток. Плюс – наша зависимая – от чего-то и от кого-то – судебная система… Та же ситуация с нашими СМИ: если они коммунальные – ретранслируют исключительно идеологию Партии регионов. Частные – своих владельцев. Даже не все интернет-издания являются независимыми. И, наконец, институты гражданского общества. Те же общественные палаты, которые существуют при губернаторе, мэре: да, в них назначают людей из университетов, ученых. Но вот мой коллега сидит при одном из руководителей города и области. А я знаю, что этот коллега – взяточник. И я спрашиваю у него – а чем вы там занимаетесь? Он говорит: «Ну, раз в месяц собираемся, поболтаем и расходимся».
– А вы сами принимали участие в политических процессах, происходящих в последнее время в Луганске и Украине?
– Да. Я гражданин Украины, очень люблю свою страну, хотя я выходец из России. Я проводил много времени – часы и даже дни – на разных митингах. И первое, что заметил – бескомпромиссность конфликтующих сторон: люди не хотят слушать друг друга. Согласно Уголовному кодексу, некоторые деяния, происходившие и в Киеве, и в Луганске, подпадают под статью «Терроризм». Но ни одна, ни другая сторона с этим не соглашаются. И также я заметил повторяющиеся ошибки в лозунгах – как на луганских, так и на донецких митингах.
– Какие настроения преобладают в научной среде, вузах?
– Мне больно осознавать, что 70-80% преподавателей настроены антиукраински. Недавно беседовал со слушателем школы милиции, и выяснилось, что там этот процент еще выше – до 90. Объяснения простые: они вынуждены жить на зарплату 1700 гривен. Правоохранители, с которыми я общался, тоже настроены антиукраински, и, следовательно, пророссийски…
Я с сожалением и болью наблюдал, как 11 мая доктора и доценты нашего вуза пошли на референдум. Но, что показательно, около 10 человек, к которым я обращался 12 и 13 мая, даже не помнят содержания того, что написано в бюллетене.
Я пришел к выводу: обнищание довело людей до этого.
Но, в то же время, если спросить пророссийски настроенного человека: «А когда вы были в России в последний раз?» – он отвечает обычно: семь лет назад, пятнадцать, даже сорок… А люди, кто там жил, работал, был на заработках в России и Европе – никто не хочет к северному соседу.
– А представители мусульманской общины Луганщины как реагируют на ситуацию?
– Моих земляков я как раз могу привести в качестве иллюстрации последнего тезиса: мусульман в Луганской области около двух тысяч, и я не знаю ни одного из них, кто хотел бы в Россию. Они каждый год по несколько раз ездят в Дагестан и своими глазами видят, как там «разговаривают» со сторонниками федерализации. Вернее, разговором это не назовешь: подходят к группе людей со спины, подкладывают несколько килограммов тротила – и взрывают.
– А есть ли, по вашему мнению, возможность для компромисса в обществе?
– Я пришел к выводу, что настроение на майданах – и на проукраинском, и на пророссийском – это зеркальное отражение настроений в Верховной Раде. Пока политические и бизнес-элиты не придут к единству, согласию и миру, мира и согласия не будет и в регионах. Это важнейшая задача, на мой взгляд. Конечно, я понимаю, что это почти невыполнимо, немыслимо: как должна вести себя Коммунистическая партия Украины, чтобы сторонники «Свободы» симпатизировали ей, и наоборот?
Вторая важнейшая задача, на мой взгляд, – это честные и прозрачные выборы. Мне кажется, если выборы пройдут честно и прозрачно, это будет условием для старта доверия к новой власти. Но, разумеется, на Луганщине нужно будет как-то договориться с вооруженной стороной, которая предпринимает (или будет предпринимать) попытки сорвать выборы. Люди, сидящие с оружием, не способствуют моему волеизъявлению. Либо же – пусть власть обеспечит мою безопасность, чтобы я поехал в Киев или Харьков, и там отдал свой голос за одного из кандидатов, кому симпатизирую.
– Сегодня много спорят, какими могут и должны быть дальнейшие отношения с Россией. Одни говорят, что это агрессор и оккупант, другие – братский народ, но все сходятся, что от России Украина никуда не денется…
– Я считаю, что нужно любыми путями вступить в диалог с Россией. Вспомним историю Франции и Германии: они десятилетиями ругались, воевали, а теперь это – единая опора Европейского Союза. Думаю, что не нужно будет победившему на ближайших выборах в Украине Президенту смотреть только в сторону Брюсселя и плеваться в сторону Москвы. Тем более, мы видим (у меня есть большие надежды на это), что Россия в некоторых вопросах меняет свою позицию по отношению к Украине. Если ранее официальной позицией было непризнание президентских выборов, теперь Владимир Путин сказал, что выборы в Украине – это движение в правильном направлении. Хотя, может, конечно, всё это фальшиво.
– Что необходимо сделать в Украине в самое ближайшее время, как вы думаете?
– Нужно как можно быстрее разработать проект новой Конституции, и все проблемы, обозначенные в проекты, согласовывать со всеми конкурирующими в стране элитами. И очень хотелось бы провести круглый стол в Луганске, и привлечь на него представителей вооруженной стороны. Мы с коллегами пытались сделать это около месяца тому назад, приглашали, но у нас не получилось.
– Вам, как главе религиозной организации, думаю, часто задают вопрос о нравственном воспитании. В Украине существуют разные ценности, идеологические системы, различные регионы и люди в них… Как, на ваш взгляд, объединить столь разрозненное общество?
– То, что я скажу, может показаться банальным. Цицерон говорил: «Мы будем свободны тогда, когда будем рабами закона». Я своим верующим говорю: «Возможно, лампочки горят по воле Всевышнего, но всё это построено по законам Украины». Мы должны следовать законам: каждый должен сказать себе, что он будет честно служить и работать в этой стране. А что касается ценностей… Знаете, когда «ушел» Крым, я с сожалением сказал коллегам: «А где же воспитание патриотизма и где его результаты?»
Еще огромная проблема в том, что практически все сферы общественной жизни тотально коррумпированы. Большинство людей (это я знаю даже из общения с моими коллегами) сидят и думают: кому бы продаться? Это фундаментальная проблема.
Почему наши соотечественники ненавидят Украину? Потому что зарплата – 1700 гривен, пенсия – 1050. А один мой заочник, молодой студент, пошел устраиваться на работу в шахту, в Зимогорье, и ему сказал потенциальный начальник: «Я люблю цифру 23». Это значит, чтобы его приняли на работу, нужно заплатить двадцать три тысячи гривен…