Спикер ПЦУ назвал семь проблем Московского Патриархата в Украине
Свои размышления он опубликовал в блоге в издании Цензор.Нет.
1. Системная привязка к РПЦ и всему, что она олицетворяет
Сейчас апологеты Московского Патриархата в Украине (МПвУ) пытаются убедить, что она – украинская, и там лишь «отдельные лица» склонны поддерживать Московию.
Но это – неправда. Вся система МПвУ проникнута духом единства с Москвой. Тексты жития святых и песнопения, архитектура и росписи, лекции в семинариях и открытки для бабушек.
Богослужебный язык – русифицированный вариант славянского (все причастные знают, что есть киевский вариант чтения славянского, значительно древнее московского и более близкий по звучанию к языку украинскому, чем русскому).
Как система МПвУ остается встроенной в РПЦ, и нынешняя попытка публичного дистанцирования является для подавляющего большинства тех, кто внутри МПвУ, временным средством снизить градус критики, а не принципиальным и сознательным выбором.
2. Устаревшее мышление руководства и завязанность на отношениях с властью, а не на коммуникации с обществом
Подавляющее большинство руководителей МПвУ – воспитанники советского времени или первого постсоветского десятилетия. В силу возраста и системной инерционности они живут стереотипами отношений «иерархи – верные», «Церковь – государство», «Церковь – общество», сформированными тогда, когда такого понятия, как гражданское общество, просто не существовало.
Они привыкли только к нисходящему типу коммуникации, когда сверху доносится вниз «правильная мысль», а аудитории «благословляется» ее принимать как безоговорочную истину. Горизонтальная коммуникация рассматривается больше как «партийная борьба», когда воспринимается не информация, а должность и влияние того, кто ее распространяет. А восходящая коммуникация, умение слушать мнение «снизу», тем более «снаружи» – вообще отсутствует.
Поэтому одновременно МПвУ пытается изображать «главную конфессию» и ключевую общественную силу, но системно не чувствительна к запросам общества и даже не понимает, что на них следует реагировать.
«Родовая болезнь» МП – зацикленность на мнении власти. Поэтому системно МП прислушивается только к пожеланиям власти. В случае конкретно МПвУ проблема эта усугубляется тем, что властью для большинства там остаются Кремль и Московский патриарх (см. п. 1). Украинское государство и его власть рассматриваются как нечто временное и второстепенное.
Поэтому МПвУ регулярно резко выступает против решений и действий Украины, но все решения и действия из Москвы получают в лучшем случае максимально осторожную, «сферическую» реакцию.
3. Вера в собственную особенность, исключительность
Чувство своей причастности к «святой Руси», к «имперскому величию», к «особой каноничности» формирует внутреннюю атмосферу исключительности. Она по природе подобна настрою книжников и фарисеев, как он изображен в Писании. Убеждение в исключительно собственной правильности и правоте и в априори ошибочности всех критиков и оппонентов, умноженное на недостаток, описанный в п. 2, деформирует мировосприятие.
Следовательно, последствия собственных грубых ошибок воспринимаются как «высшее провидение», «Божье попущение для укрепления в вере» и тому подобное. Откровенная интеллектуальная несостоятельность и ограниченность руководства рассматривается как особый тип подвижничества и премудрости.
Еще одно следствие пунктов 2 и 3 – непонимание самой потребности в диалоге с оппонентами. Когда «все делается верно» – для чего и о чем говорить «с врагами»? Только об их «покаянии и обращении».
4. Открытость для «инвесторов»
Церковь изначально существует благодаря жертвенности. Но в МП этот принцип под влиянием особой преданности властям превратился в открытость к «инвестициям».
Жертвенность предполагает отсутствие дальнейших обязательств Церкви перед жертвователем относительно «расплаты». Инвестиции наоборот – предполагают возврат определенных благ «инвестору».
Фирташ и Медведчук с «паломницей», Янукович, Азаров, Нусенкис, Деркач, Новинский… Списки будут длинными, но суть неизменна.
5. Неспособность к самоочищению
Все предыдущие пункты формируют фундамент к неспособности самоочищаться.
Любое сообщество сталкивается с нарушителями, негодяями, преступниками. Если есть правила, то есть те, кто их нарушает.
Но здоровая система реагирует на нарушения путем наказания, самоочищения. А нездоровая – делает вид, что нарушений нет. Если система верит в свою исключительность, потеряла вертикальную и внешнюю коммуникацию, реагирует только на желание «сверху» или «инвестора» – то она просто не видит проблемы, не идентифицирует ее как проблему.
И даже если эту систему «припереть к стенке» фактами – она будет говорить, что это выдумки, обман, «вы не так поняли». Или что это «единичный случай и не нужно всех судить».
Яркий пример – история с песней о звоне, который «плывет».
В случае МПвУ то, что она не судит сама коллаборантов, русмировцев и других подобных – вполне закономерный плод ее традиций существования, а не «досадная аномалия».
6. Неспособность лучших представителей трансформировать систему изнутри
Как и в каждой системе, в МПвУ не все одинаковы. Что означает наличие лучших, более сознательных, открытых для общества, понимающих проблемы.
Но из-за предыдущих пунктов они просто не способны трансформировать систему. Они либо сживаются с ней, становясь «внутренними мигрантами», этакой советской интеллигенцией, которая критикует порядки, но от этого система не претерпевает изменений, либо вмонтируются в систему, становясь ее частью. Или система их просто выбрасывает.
Потому как наличие честных и добрых людей среди коммунистов или мафии не изменяет сами такие системы – наличие добрых и честных священников и мирян в МПвУ не трансформирует ее. Скорее наоборот – сами эти добрые люди часто претерпевают ядовитую трансформацию.
7. Ожидание, что все решится «само собой»
Итог всех предыдущих пунктов. Вера в то, что Бог Сам все исправит и что на самом деле никто в руководстве принципиально не ошибается, разве в мелочах, что все последствия собственных ошибок – это «попущение для утверждения в вере», неспособность к коммуникации, самоочищению и трансформации, делают МПвУ тем, чем она стала. «Окрашенным гробом православия».
