5 ноября главе УПЦ МП митрополиту Онуфрию исполняется 76 лет. Вроде дата не юбилейная, но и именинник не рядовой. Поэтому подвести итоги все же придется. С каким багажом подошла его подопечная церковь к этой дате?
Джерело: Деловая столица
Для предстоятеля церкви 6 лет — не срок. В православии принято находиться за штурвалом таких кораблей десятками лет, и практически всегда — пожизненно. В августе 2014 года Онуфрий, тогда глава Черновицкой и Буковинской епархии УПЦ МП, принял в управление церковь, общественное положение которой было сложно определить на глазок. Уже был аннексирован Крым, уже начались боевые действия на Донбассе, и такой традиционно неповоротливой организации, как церковь, было не совсем понятно, как вписаться в эту новую реальность. От ответа на этот вопрос зависело, кто станет очередным митрополитом Киевским. И, как это часто бывает, главным решающим фактором стали личные интересы епископов. Москву кандидатура Онуфрия тоже вполне устраивала: при нем вряд ли украинский филиал РПЦ резко сменил бы пророссийский курс. Тем более что расчет был на то, что Украина скоро или сдастся на милость Кремля, или будет устроен показательный ее распад. «Тысячи лет жили, тысячи лет трясло – и ничего, все преодолели», — таков был лейтмотив церковной тактики.
Однако все пошло не по плану. Война затянулась, Украина выстояла, в отличие от слепленных из того, что было под рукой, «молодых республик». За Крым Россия получила огромные санкции. УПЦ МП пришлось сесть на тройной шпагат между подконтрольной, неподконтрольной и аннексированной канонической территорией. В публичное пространство хлынули многочисленные доказательства прямого участия «московских попов» в войне — и не на стороне Украины. «Это не мы», «все вы врете», «нас подставили и оболгали», «и там, и там наша паства»: украинский филиал РПЦ в поисках убедительного оправдания метался между противоречащими друг другу месседжами. Получалось плохо, но на случай обвинений в коллаборационизме с оккупантами был готов убойный актив. Появлялся митрополит Онуфрий, имеющий репутацию духоносного старца и смиренного молитвенника, и с улыбкой уверял, что пожар таки идет по плану.
Впрочем, от ярлыка «московская церковь» и «пособница оккупанта» уйти уже было невозможно. Связь со страной-агрессором была шита белыми нитками. Законодатели стали требовать включить приставку «Московский патриархат» в официальные наименования всех подшефных УПЦ религиозных организаций. Понимая, что это приведет к катастрофическим последствиям для собственного имиджа, руководство УПЦ МП во главе с нашим именинником решилось на два отчаянных шага. Во-первых, выпросило у патриарха Кирилла перенос своего центра управления из Москвы в Киев, а во-вторых, через суды заблокировало свое переименование. Как покажут дальнейшие события, и то, и другое было стратегической ошибкой.
Именно в каденцию Онуфрия случилось то, чего РПЦ панически боялась почти 30 лет. Вселенский патриарх Варфоломей дал Томос об автокефалии Украинской церкви. И каноническая монополия УПЦ МП начала рушиться на глазах. В то, что это произойдет, подопечные Онуфрия и патриарха Кирилла не верили до последнего момента. «Все закончится пшиком», «нам пообещали, мы договорились, ничего не будет», «все это информационная шумиха». Потом обнаружилась и «рука Госдепа», и «шоколадки Порошенко», но дело было сделано. «Раскольников не признают» — но признание таки началось. «Сегодня томосы нам какие-то обещают, непонятно что», — этим афоризмом Онуфрий зарубил все надежды на церковное объединение.
Еще одним испытанием для именинника стала обрушившаяся на головы верующих пандемия коронавируса. Удивительно, но те, кто себя позиционирует, как людей духовных и чуть ли не прозорливых, не увидели никакой угрозы в «обычном гриппе». Зато увидели злокозненность властей, пытавшихся с помощью принудительной изоляции как-то справиться с потоком заболевших. Требование ограничить доступ верующих в храмы было воспринято как начало апокалипсиса. «Ничего не бойтесь, приходите в храмы, причащайтесь», — зазывал наместник Киево-Печерской лавры Павел. И, по иронии судьбы, сам оказался в больнице, к тому же, по слухам, в тяжелом состоянии. И понеслось. Заболели даже церковный спонсор Вадим Новинский, управделами митрополит Антоний и сам Онуфрий. Но не у всех есть возможность лечиться в таких условиях, как у Онуфрия. Стало понятно, что все равны, но некоторые равнее. Кого-то хоронили в герметичной упаковке в закрытом гробу, а кто-то хвастался победой над «моровым поветрием». Да еще и всем смертям назло Почаевская и Святогорская лавры устраивали многолюдные крестные ходы. Иначе как «накося выкуси» это трудно воспринимать, тем более что по многим семьям коронавирус проехался танком.
Но УПЦ МП не была бы самой собой, если бы ушла в духовную самоизоляцию зализывать раны и делать анализ ошибок. Очень кстати подвернулась президентская кампания по наведению мира на Донбассе. Онуфрий объявил всеобщую мобилизацию, а УПЦ МП была срочно перелицована в эксклюзивных миротворцев. То, что девиз акции «мы по обе стороны баррикад» звучит весьма двусмысленно, церковных креативщиков совершенно не смущало. Анонсировались довольно однотипные пафосные акции, в которых участники львиную долю вины за войну возлагали на Украину, и ее же обвиняли в нежелании «мириться». Помнится, один спикер УПЦ МП утверждал, что не пришивают пиджак к пуговице. Правда, он это говорил в отношении Томоса. Тогда ему казалось логичным, что нельзя давать автокефалию меньшей части верующих, если подавляющая их часть не хочет такого «стамбульского подарка». Но вот с «мирными инициативами» вышло как раз обратное. И совершенно логично, что украинский пиджак к пуговице ОРДЛО так и не пришился.
Тем не менее народ продолжал «уставать от войны», и из этого нужно было по-максимуму выжать благочестивые дивиденды. И снова — провал. Попытка примирить «братские народы» с помощью известных украинских боксеров Александра Усика и Василия Ломаченко закончилась скандалом. Она не только вызвала нескрываемое отвращение к УПЦ МП, но и существенно подкосила поддержку самих спортсменов. Парадоксально, но многие украинские болельщики обрадовались проигрышу Ломаченко и огорчились победе Усика. Выровнять свою подкосившуюся репутацию одним взмахом боксерского кулака у УПЦ МП не вышло. Но подручные Онуфрия не признали, что их церковь в очередной раз расколола общество. Все неудачи были списаны на «неадекватных лжепатриотов» и «врагов церкви».
И вот — новый удар: слив разговоров одиозного председателя Окружного административного суда Киева (ОАСК) Павла Вовка. Именно его ведомство активно блокировало исполнение закона о переименовании. Прослушка была установлена НАБУ в 2019 г. — как раз когда только-только разгорелись страсти из-за «антицерковных законов». Оказалось, что судьи ОАСК перед тем, как ввергнуться в пучину государственно-церковных разборок, даже ездили на Афон. Толстых шнурочков прикупить да иконок. Все шло к тому, что Петр Порошенко не сможет стать президентом во второй раз, и все им «униженные и оскорбленные» рассчитывали на громкий реванш. Поездку судей, как мы уже знаем, подпортили сами афонские монахи — и греки, и русские, которые вероломно поддержали Томос для ПЦУ.
Но эмоции эмоциями — а святое дело не ждет. Как мы уже знаем, выполнение закона о переименовании было заблокировано. После чего судьи гуськом потянулись за благословением к митрополиту Онуфрию. Мол, благое же дело сделали. А Онуфрий дядька приятный — и 100 грамм нальет, и бутербродиками накормит. Прямо скажем: для репутации судей ОАСК такие приключения — дело обычное. А вот специфических штрихов к портрету и Онуфрия, и подведомственной ему церкви, прибавило.
Как ли не печально, но на этом духовные «достижения» украинского филиала РПЦ под мудрым руководством нашего именинника не закончились. Кипрский архиепископ Хризостом поминает главу ПЦУ. И пока конкуренты оправляются от шока, Вселенский патриарх наносит удар по их идее эксклюзивной каноничности. Онуфрий теперь — не более чем титулярный епископ без кафедры. Причем титулярный для ПЦУ, но находящийся в юрисдикции РПЦ. Да и УПЦ МП как таковой больше не существует.
Теперь можно подвести промежуточные итоги. А они у каждого будут разные. Кто-то будет уверять, что удалось выстоять в вере, сохранить единство и остаться верными канонам. А кто-то констатирует, что всего за 6 лет УПЦ МП из президентской фаворитки и баловня судьбы превратилась в то, чего не существует на уже чужой канонической территории. Митрополиту в затылок дышит амбициозный управделами митрополит Антоний, которого давно не устраивает имидж «гонимой церкви». Это не сработало, да и люди, перефразируя донбасский лозунг, устали от гонений. Попытка объединить на одном ринге боксеров и смиренного старца вызвала неприятие. Ребрендинга в «нерусскую церковь» не получилось, политические покровители постепенно утрачивают влияние. Независимость в управлении была признана пшиком. Признание ПЦУ демотивировало многих убежденных «борцов с расколом». Причем чем более спорные заявления делали спикеры УПЦ МП, тем настырнее становились исследователи предмета спора.
Обычно в таких обстоятельствах кладут партбилет на стол. Уйдет ли Онуфрий на покой? Или доведет деградацию доверенной ему церкви — хранительницы единства русского православия — до логического конца? Есть подозрения, что ответ на этот вопрос будет получен исключительно из Москвы. Церковной или политической — уже неважно.