Некролог для «Фемен»

Последняя выходка девушек, именующих себя движением «Фемен», в ходе которой бензопилой был спилен крест в центре города, вызвала шок у верующих всех конфессий. Но основной проблемой стало непонимание, как Церквям официально реагировать на данное событие, к каким действиям призвать своих сторонников и власти страны.

Последняя выходка девушек, именующих себя движением «Фемен», в ходе которой бензопилой был спилен крест в центре города, вызвала шок у верующих всех конфессий. Но основной проблемой стало непонимание, как Церквям официально реагировать на данное событие, к каким действиям призвать своих сторонников и власти страны.

Формально «Фемен» декларировал протест против приговора российским «Пусси Райотс», однако ряд обстоятельств заставил усомниться в соответствии формы и содержания. А оттого вопросов возникло еще больше. Всем понятно, что такой поддержки, как у «Пусси Райотс», у «Фемен» не будет. И вообще их нельзя считать явлениями одного порядка. А значит, и реакции на украинские и российские события должны различаться. Но для того чтобы определиться с реакцией, нужно понять, с чем конкретно мы имеем дело.

В деле с «Фемен» мы можем оперировать тремя категориями:

• интервью,
• факты,
• параллели.

Как показывает внимательное изучение интервью организатора акций Анны Гуцол и их непосредственных исполнительниц, их слова – ненадежный источник информации. Проще говоря, они часто говорят первое, что им приходит в голову, не сильно заботясь о том, что это может противоречить их предыдущим высказываниям или фактам. Например, в интервью Анна Гуцол на вопрос о том, не является ли «Фемен» проектом МВД и лично Юрия Луценко (который на тот момент еще был министром внутренних дел – авт.), ответила: «Да, мы плотно с ним сотрудничаем, особенно с его структурой и коллегами». Удивительно, но с тех пор, как их «патрон» лишился должности и даже сел в тюрьму, девушки из захолустной комнаты общежития, где они еще в 2010 году давали интервью, переселились в центр столицы, в «офис» на ул.Михайловской, 21. Забавные метаморфозы, не правда ли? С учетом стоимости аренды таких помещений и декларируемых доходов «Фемен». Кстати, к «сотрудничеству со структурой» мы еще вернемся.

А вот что касается мотивов и целей этого «движения», то интервью дают интересную пищу для размышлений, которая в конечном итоге ляжет в основу ответов на вопросы, заявленные в начале статьи. Вот некоторые любопытные высказывания:

«Мы и делаем карьеру. На ерунде» (Анна Гуцол).

«В феврале (2009 г. – авт.) была сделана попытка вывести на чтение в Верховной Раде Закона о криминализации клиентов проституции. Именно мы подавали прошение и в Верховную Раду, и в комитеты Верховной Рады, и с Юлией Владимировной общались, и выдвигали требования, чтобы его приняли. Этот закон был поставлен на голосование, но, к сожалению, потом очень быстро почему-то исчез. Я думаю, что товарищи депутаты одумались и поняли, что он не очень удобен и выгоден, в частности, им» (Анна Гуцол).

«Общественная деятельность — это мое. Это адреналин, наркотик, почти оргазм» (Александра Шевченко).

Конечно, каждый может сделать свои выводы из вышеприведенных цитат. Мои – ниже.

Перейдем теперь к фактам. Никто не собирался скрывать, что отец организаторши этого «движения» (к которому нет особо желающих присоединяться) Анны Гуцол – Михаил Гуцол, депутат Верховной Рады 3-го созыва, бывший председателем «Партии зеленых», а теперь – партии «Радуга» (любопытный факт, говорящий сам за себя). Полюбоваться этим деятелем, с завидным упорством пытающимся вернуться во власть, можно тут http://www.zeleni-raiduga.kiev.ua/. В его предвыборной программе 2002 года числятся защита прав сексуальных меньшинств и легализация марихуаны, в 2006 г. он участвовал в выборах мэра Киева.

В различных интернет-изданиях фигурируют фамилии нескольких политиков и бизнесменов, с которыми в то или иное время имели дело «феменши»: Вадим Рабинович, Нестор Шуфрич, Наталья Витренко. Однако мы уже видели выше, что сами «феменши» – еще те мистификаторы. Поэтому из всех фактов оставим для анализа только два: происхождение госпожи Гуцол (именно по принципу «яблоко от яблони») и странное поведение милиции во время спиливания киевского креста. Последнее обстоятельство не может не вызывать вопросов: пилили долго и громко, это не могло пройти не замеченным – в центре-то Киева! Значит, нельзя отделаться от подозрений, что милиция была в курсе происходящего и, судя по отсутствию возмущенных прохожих, надежно защищала труженицу бензопилы от незапланированного вмешательства. Помните о «сотрудничестве со структурой»?

Факт второй: практически все до единого феминистские движения как в Украине, так и за рубежом, отказываются от сотрудничества с «Фемен». По причине именно того, что задекларированные цели не соответствуют методам борьбы. Ведь акция «Украина – не бордель» в стиле ню наводит на мысль, что таки да, не бордель. А дом умалишенных. Это значит, что у «Фемен» иные цели, чем у традиционных феминистических движений. Очевидно, здесь имеем дело со случаем, когда важен не результат, а сам процесс.

Еще одно наблюдение. Это два фото из комнаты, в которой проживали девушки из «Фемен» в 2010 г. На них явственно видны иконы – Архангелу (или Ангелу-Хранителю) и часть складной тройной иконы Богоматери, Иисуса и, очевидно, св.Николая, с молитвой предположительно Ангелу-Хранителю за иконами. Это уже те артефакты, которые важны для установления религиозного «момента истины». То есть, как минимум еще 2 года назад представительницы «Фемен» не декларировали хотя бы для самих себя антицерковные или атеистические воззрения. Потому что сложно представить себе активного антиклерикала, аккуратно вытирающего пыль на полке с иконой.

Наконец, параллели. Собственно, есть в этом деле одна параллель – с самой известной в мире «блондинкой с венком» – Илоной Сталлер, или Чиччолиной, которая по завершении своей специфической карьеры стала депутатом итальянского парламента от… «Партии Зеленых»!

Итак, переходим к выводам. Проект «Фемен» – чисто политическое порождение, эдакие гекатонхейры, «дети» борьбы за власть. Судя по амбициям организаторши Анны Гуцол, программа-максимум – попадание в Верховную Раду. Подобно Илоне Сталлер. Метод работы – эпатаж как шантаж. Их поведение похоже не столько на самовыражение, сколько на шантаж. Скорее всего, девушки получают компромат личного характера на власть предержащих, что их защищает в случае ареста. Гуцол в интервью обмолвилась, что ей «по долгу службы» приходится отсматривать большое количество пикантных видеозаписей, сделанных в притонах. Это может объяснять и слишком легкие наказания для «демонстраторш», и подозрительную бездеятельность милиции во время последней их выходки.

«А причем тут крест?» – спросит читатель. Да, собственно, ни причем. Под руку попался. Просто в процессе шантажа одними политическими силами других соперники друг другу демонстрируют, до какой грани они способны дойти в этой эпохальной борьбе. До растаптывания или даже уничтожения высших ценностей. Вот они и дают понять друг другу, о каких ценностях речь. На другом конце этой же веревочки, например, скандал в «Артеке» (дети – такая же ценность для украинцев, как и религия).

И, скорее всего, объект для спиливания был подобран очень тщательно: крест «греко-католический» (до понимания, что крест – один на всех, организаторы или заказчики не дошли), установленный в честь Оранжевой революции (и в память о самых разных жертвах, и репрессированные – только часть этих жертв). То есть, массовая сплоченная агрессия христиан не входила в планы этого перфоманса. И выплескивания агрессии таки не случилось. В то же время был произведен замер общественного резонанса. Это очень удобно: резонанс есть – последствий практически нет. Потому и возникают подозрения, что мессидж со спиленным крестом направлен не Церкви и христианам, а чьим-то политическим противникам. Ведь большинство из участников политического забега декларируют набожность и религиозность. И мысль о разрушении религиозных святынь вызывает неподдельный ужас и омерзение у превалирующей части электората всех политических партий. Видимо, акция «Фемен» – это намек на возможное нарушение любых табу в политической борьбе, включая религиозные.

Мы не знаем заказчиков, мы не знаем, кому именно направлен этот мессидж. Но с Церковью так не борются. «Фемен» тут только марионетки в чужой политической игре. А значит, интуитивно были правы спикеры УПЦ (МП) и УПЦ КП, осудив акцию, но призвав к игнорированию всех последующих действий «Фемен». Именно этого девушки боятся больше всего. Именно игнор является самым их большим кошмаром и похоронами всех их надежд на будущую «карьеру, построенную на ерунде».

Татьяна Деркач