Поэтому постановка вопроса об украинской автокефалии в рамках Истинного Православия совершенно законна. Так как Константинопольский престол, с точки зрения ИПЦ, является вдовствующим, то спрашивать его мнения не приходится.
Раскручивающийся внутри РПЦЗ(А) скандал неожиданно получил интересный
теоретический аспект. Но все же начнем с предыстории.
В 2010 году епископы Дионисий (Алферов) и Ириней (Клиппенштейн) - два архиерея РИПЦ - были приняты в епископат другой юрисдикции, другого "осколка" исторической РПЦЗ - РПЦЗ(А).
РИПЦ - это Русская Истинно-Православная Церковь под омофором Архиепископа Омского и Сибирского Тихона. РПЦЗ(А) - это остаток РПЦЗ (Русской Зарубежной Церкви) после подчинения ее большинства в 2007 году Московской патриархии; он возглавляется Митрополитом Восточно-Американским и Нью-Йоркским Агафангелом, постоянно проживающим в Одессе (Украина). В 2010 году эти крупные, по масштабам ИПЦ, юрисдикции воспринимались как главные конкуренты. И вот два епископа РИПЦ, давно уже рассорившиеся в собственной юрисдикции с другими епископами, наконец перешли в лагерь церковных конкурентов.
В РПЦЗ(А) торжествовали победу, в РИПЦ вздыхали с облегчением, и все были довольны. А некоторые, знавшие не один год главных фигурантов, предрекали: подвел Митрополита Агафангела на этот раз глотательный рефлекс, его главный и единственный метод собирания Церкви. Это сейчас Ириней с Дионисием такие тихие и приятные в общении, но вот пройдет пару лет - и от этих дрожжей, ввергнутых в принимающее всех и вся чрево РПЦЗ(А), там начнется великое брожение... И вот, наконец, забродило.
Оказалось, что под омофором епископа Иринея, уже в составе РПЦЗ(А), находится украинский приход, который, в то же время, является частью некоей только еще созидающейся Украинской Истинно-Православной Церкви - ИПЦ украинской (не русской!) традиции. Для широкой публики, не исключая и саму РПЦЗ(А), - новость, мягко говоря, неожиданная.
Тут же прозвучали и объяснения Митрополита Агафангела, и опровержения объяснениям Митрополита Агафангела.
По версии Митрополита Агафангела, епископ Ириней приобрел этот украинский приход в бытность свою в РИПЦ, а, присоединяясь к РПЦЗ(А), утаил это сокровище; теперь, мол, он будет об этом строго допрошен на Синоде. Но, не дожидаясь Синода, эта версия умерла: оказалось, что приход был принят в мае 2010 года, когда епископ Ириней был уже в процессе вхождения в РПЦЗ(А): он был окончательно принят в июне, но его соратник епископ Дионисий - еще в апреле. Таким образом, РИПЦ оказалась не при чем, а в жизни РПЦЗ(А) обнаружился некоторый беспорядок.
Но тут сами незадачливые украинские клирики епископа Иринея подлили масла в огонь: в журнале Митрополита Агафангела они устроили ему виртуальную очную ставку с епископом Иринеем, который в 2010 году в качестве уже епископа РПЦЗ(А) обещал "поддержать создание Украинской Церкви". Впрочем, по версии самого Митрополита, он не только их не обнадеживал, но даже вообще ничего не знал о таких планах. Поэтому мы обязаны предположить, что, как минимум, кто-то один - то ли епископ Ириней, то ли Митрополит Агафангел - просто все забыл: то ли епископ Ириней забыл рассказать Митрополиту Агафангелу об идее Украинской ИПЦ, то ли Митрополит Агафангел забыл о своем разговоре с епископом Иринеем... И уж что Митрополит Агафангел точно забыл - это рассказать своей собственной юрисдикции о наличии в ее
составе таких необычных приходов, а заодно получить на это одобрение прочих архиреев, которые управляют РПЦЗ(А), как считается, коллективно
Кто и какой прольет умиротворяющий елей на это волнение… Или тут, впрочем, нужен активированный уголь?
Не удержусь от замечания на полях, адресованного тем, кто собирается разговаривать с архиереями, пусть даже и истинно-православными. Если вам очень нравится то, что вы слышите от архиерея, то разумнее всего изначально предположить, что этот архиерей просто так устроен: он каждому говорит именно то, что тот хочет услышать. В отношении к незнакомым архиереям лучше держаться тех же правил, что заботливые родители внушают детям по отношению к незнакомым дяденькам, — презумпции виновности. Дальше это предположение надо серьезно проверять, может быть, даже провоцируя архиерея на высказывания в противоположном духе (через каких-либо других вопрошателей). Хочу сказать хорошее: такие архиереи, которые не говорят разным людям разное, тоже отыщутся. В общем, ищите, и ваши усилия принесут плод, пропорциональный усилиям. Можно, впрочем, работать и с архиереями, чьи убеждения крепятся на шарнирах; но тогда нужно иметь, чем таких архиереев "зафиксировать".
Таков ныне повод, напомнивший нам о проблеме Украинской поместной Церкви. Проблема эта существует сама по себе, независимо от нынешнего повода.
Конечно, "традиционная позиция РПЦЗ" — это позиция Патриарха Тихона и тогдашнего великороссийского духовенства. Они отстаивали неделимость Греко-Российской Церкви в ее границах 1917 года. О том, на каком насилии и попрании канонов эта неделимость была основана, они думать не хотели. Впрочем, это ничего не меняло. Никто не смог остановить ни грузинскую, ни польскую автокефалии. Древняя грузинская автокефалия никак не могла упраздниться решением Российского Синода, и в уничтожении ее видимых признаков в 1811 году не было ничего, кроме обмана и насилия по отношению к грузинским христианам. В 1917 году сил на насилие не осталось. Все это вполне значимо и для ИПЦ, а не только для "мирового православия". Существует Истинно-Православная Церковь Грузии, временно окормляемая епископами Святой Православной Церкви в Северной Америке (HOCNA, или Бостонский Синод).
Что касается Украины, Польши и Беларуси, то последним общепризнанным документом об их каноническом статусе является Томос Константинопольского Собора 1593 года об учреждении Московского патриархата в границах, исключающих территории этих стран; территории этих стран оставались в составе Киевской митрополии Константинопольского патриархата. В 1686 году эта митрополия, по решению еще одного Константинопольского Собора, стала управляться через Патриарха Московского, но при этом Патриарх Московский был только "наместником" Патриарха Константинопольского в этой митрополии. Собор постановил, чтобы имя Патриарха Константинопольского возносилось в Киевской митрополии перед именами Патриарха Московского и Митрополита Киевского.
Условия передачи Киевской митрополии под наместничество Московского Патриарха никогда не выполнялись, но это было результатом насилия, а не правовым решением. При первой возможности Константинопольский патриархат напомнил о своих правах, дав в 1924 году Томос, который неточно называется Томосом о польской автокефалии. В тексте Томоса Польша даже не упоминалась, а речь шла о Киевской митрополии в целом. Поэтому при следующей возможности, в 1942 году, действие Томоса было распространено на территории Украины и Беларуси, что привело к созданию иерархий соответствующих автокефальных Церквей.
Поэтому постановка вопроса об украинской автокефалии в рамках Истинного Православия совершенно законна. Так как Константинопольский престол, с точки зрения ИПЦ, является вдовствующим, то спрашивать его мнения не приходится.
Теоретически никаких препятствий нет, но практически пока неясно, насколько Истинное Православие смогло привлечь украинцев. В национальных украинских приходах УПЦ КП и УАПЦ, а, пожалуй, и в украински-ориентированных приходах УПЦ МП мы видим, скорее, либеральные и модернистские тенденции, которым с Истинным Православием не по пути. Не дело ИПЦ просто предоставлять свой омофор каким-то группам, отделяющимся от основных украинских юрисдикций не по вероисповедным причинам. Украинские ИПЦ не должны превращаться в очередную "поповскую вольницу" — пристанище для клириков, которые не смогли ужиться в своих прежних юрисдикциях (и которые, надо сказать, всегда готовы бить себя в грудь и заявлять о вероисповедных причинах своего перехода).
Поэтому слова апостола Павла приложимы и к этому случаю: "Все мне можно, но не все полезно".
Єпископ ГРИГОРІЙ (Лурьє)