«Храм пяти конфессий» в Судакской крепости
По сравнению с большинством других средневековых сооружений полуострова крепость неплохо сохранилась, а масштабная реставрация 1970-80-х гг. и вовсе придала ей почти «первозданный» вид. Крепостная скала в несколько рядов опоясана длинными зубчатыми стенами, над ними возвышаются величественные башни, а вдали простирается изрезанный бухтами берег под остроконечными силуэтами гор. О Судакской крепости, этом большом сооружении с богатейшей историей, можно рассказывать бесконечно. Но сегодняшний очерк я посвящу одной-единственной из многих ее построек. Это здание настолько необычно, что даже не имеет общепринятого названия: в научной литературе этот памятник именуют и «храмом с аркадой», и «мечетью», и «капеллой», и даже просто «купольным зданием Судакской крепости». Чем же настолько примечательно это сооружение?
На первый взгляд, постройка не представляет собой ничего особо выдающегося – особенно по сравнению с эффектными башнями Консульского замка, что нависли неподалеку над пропастью на самой вершине скалы. «Судакская капелла» – это небольшое здание почти кубической формы с круглым куполом. Скальный склон, на котором выстроено это сооружение, настолько крут, что кажется, будто оно должно непременно съехать вниз, однако это лишь иллюзия: на самом деле фундаменты «храма с аркадой» прочно сцеплены со скалой, и он стоит на своем месте уже не менее 600 лет, несмотря ни на какие землетрясения.
Поднявшись вверх по каменной лестнице, входим вовнутрь. Здесь жара ослепительного летнего дня сменяется прохладным полумраком. У стен расставлены каменные надгробия, витрины с глиняной посудой и металлическими изделиями – в помещении расположен выставочный зал музея «Судакская крепость». Во внутреннем убранстве зала сразу привлекают внимание знакомые мотивы: сельджукские узоры. Они украшают и раму входной двери, и капители приземистых колонн, и нишу в южной стене (а если музейные работники позволят зайти в закрытую галерею у входа, то и в ее стене можно увидеть окно и дверной проем, тоже покрытые изящным сельджукским орнаментом). Проходящие через зал туристы едва ли обращают внимание на это, но «натренированный» на ордынских памятниках глаз сразу замечает, что эти узоры во многих местах недоделаны: например, на раме входной двери орнаменты лишь намечены линиями по камню, но не высечены до конца. Похоже на то, что строители бросили свою работу на полпути. И этому были свои причины, но о них – позже.
Южная стена мечети Судакской крепости: музейная выставка и резной наличник с михрабом
Наиболее интересный объект внутри здания – это высокий каменный наличник в южной стене, украшенный роскошным сельджукским орнаментом из лилий. В его центре, едва доходя до середины высоты, устроена михрабная ниша. Михраб весьма прост: он лишен всяких украшений, кроме резных ячеек в верхней части. Очень похожие орнаменты можно увидеть и в других средневековых постройках Крыма. Но вот чего не увидишь нигде больше – так это поразительного соседства мусульманского михраба с латинской надписью, крестом и генуэзскими гербами. На фризе наличника, между рядами сельджукских узоров, хорошо заметны позолоченные латинские буквы. Специалисты до сих пор спорят по поводу мелких нюансов перевода этой надписи, но общий смысл ее вполне ясен: «Во имя Христа, аминь. В 1423 году, в четвертый день января, это строение велел возвести господин Дж. Каталано. Да хранит Христос». В центре надписи высечен крест в круге, а по краям – полосатый щит с изображением трехбашенного замка (герб генуэзского рода Гоано) и львиная голова в профиль (вероятно, тоже герб, но кому он принадлежал – еще не выяснено).
Удивительное смешение символов! Подобное возможно, пожалуй, только в Крыму, где встречались и тесно взаимодействовали цивилизации, пришедшие сюда с разных концов континента. Но как такое соседство могло возникнуть?
Прорисовка резьбы на наличнике вокруг михраба (рисунок из издания: Джанов А.В., «Храм с аркадой» в Судаке, «Сугдейский сборник», вып. II, 2005)
Наиболее близкие аналоги этому зданию находятся в Восточной Турции – на территории бывших сельджукских султанатов. И в восточных летописях сохранились сведения о строительстве турками-сельджуками мечети в Судаке. Известно, например, что в начале 1220-х гг. анатолийские торговцы пожаловались сельджукскому султану Ала-эд-Дину Кейкубаду на то, что их ограбили городские власти Судака (который в то время, накануне монгольского завоевания, зависел от кыпчакских ханов-язычников). Султан послал через море войско, разгромил кыпчаков и заставил их возместить убытки обиженным купцам. После этого Ала-эд-Дин велел выстроить в захваченном городе мечеть (и ее возвели будто бы всего за две недели), назначил при ней служителей, после чего развернул войска домой. Некоторые исследователи считали, что купольное здание в Судакской крепости и есть та самая мечеть Кейкобада. Однако постройки «сельджукского стиля» в Крыму вовсе не обязательно возводились выходцами из Анатолии. В 14 и 15 столетиях этот стиль, вобравший в себя армянские, иранские и турецкие влияния, настолько широко «вошел в моду» и распространился у всех народов полуострова, что «сельджукскими» орнаментами в то время украшали и крымскотатарские мечети, и закладные плиты генуэзских крепостей, и армянские монастыри, и дворец правителей крымской Готии на Мангупе.
Загадка необычного соседства мусульманских и христианских деталей на южной стене купольного здания Судакской крепости ставила в тупик многих исследователей. Вполне очевидно, что латинская надпись не была добавлена на готовый михраб: ибо гербы и крест на ней выпуклые, то есть, были высечены одновременно с сельджукскими узорами. Предположений возникало множество. Одни исследователи полагали, что здание было христианским храмом, перестроенным в мечеть. Другие считали, что это сельджукская мечеть, переоборудованная генуэзцами в католический храм. Третьи выдвинули предположение, что это вовсе не культовая постройка, а генуэзское общественное здание – например, городская ратуша, ложа для приемов или зал суда. Резной наличник, считали они, изначально предназначался не для михраба (пристроенного позже), а для большого окна или входной двери, которая открывалась как раз в сторону Консульского замка, где жил начальник крепости.
Археологические раскопки, проводившиеся в разные годы, позволили отчасти дать ответы на некоторые вопросы. Оказалось, что здание относится не к 13, а к 14 веку (таким образом, версия о его возведении Ала-эд-Дином не подтвердилась). Но выяснилось также и то, что с самого начала сооружение возводилось именно как мечеть.
14 столетие в истории Судака было весьма насыщено важными событиями. За богатый портовый город развернулась упорная борьба двух итальянских морских республик: Венеции и Генуи. Победу в ней одержала Генуя, и в 1380-х гг. Золотая Орда утвердила за генуэзцами право владения Судаком, его морским портом и 18 селами в судакских окрестностях.
Мечеть, которой посвящен очерк, теперь находится внутри крепостных стен. Но так было не всегда. В 14 столетии Судакская крепость занимала лишь вершину скалы, нижний ряд ее стен еще не охватил подножия, и мечеть начинала строиться за пределами крепости. Однако к 1409 г. крепость была значительно расширена, и здание оказалось на крепостной территории. В договорах Орды с Генуей был определен особый порядок управления местными мусульманами, но наличия мечетей внутри генуэзских замков он не предусматривал. Здание, по всей видимости, было передано генуэзцам – и похоже на то, что оно досталось им недостроенным (чем и могут быть пояснены незавершенные орнаменты на колоннах и входе). Вероятно, генуэзцам довелось за свой счет завершать постройку, пригласив местных мастеров: так мог появиться парадный сельджукский наличник с латинской надписью о завершении строительства в январе 1423 г.
Не вполне ясно, как именно использовали помещение итальянцы: то ли как католический храм или капеллу (часовню), то ли как зал для гражданских собраний и приемов. Интерьер здания был расписан фресками в итальянском стиле, в том числе изображениями святых, одно из которых до сих пор хорошо просматривается на колонне внутри помещения (в самой Италии такие росписи делались и в церквях, и в торжественных залах).
Мечеть Судакской крепости, вид с юга
В 1475 г. древний город вновь перешел из рук в руки: на этот раз его хозяевами стали турки-османы. С их приходом здание стало мечетью. Вот как описывает ее в 1666 г. Эвлия-челеби: «На восточной стороне крепости, у берега моря - древняя соборная мечеть султана Баязида Вели, с каменным куполом и каменным минаретом, построенными из как бы светящегося мягкого камня. В этой мечети есть михраб, опять же вырезанный из этого камня, образцовый и украшенный, как хамелеон, да так, что разум человеческий поражается».
Здесь хочется обратить внимание на один интересный момент, связанный со взаимодействием цивилизаций. Эвлия приводит в своем описании легенду о том, как некий «император неверных» будто бы истребил в стенах этой мечети три тысячи собравшихся в ней на намаз мусульман, и что «теперь на стенах внутри мечети заметна и различима кровь шехидов». В точности похожая история (только изложенная с противоположной стороны) была записана в Судаке в 1578 г. со слов греков: когда генуэзцы оборонялись от турецкой осады, – говорил рассказчик, – почти тысяча их укрылась в большой церкви, но все погибли в ней, и «турки заложили камнями двери и окна церкви; а трупы убитых и теперь еще лежат без погребения».
Эти две истории – яркий пример того, как одни и те же трагедии прошлого преломляются через века в народной памяти: каждая сторона предпочитает считать невинной жертвой именно себя. Но еще примечательнее другое. Превратив здание снова в мечеть (и, вероятно, соорудив посредине наличника новый михраб вместо консульского трона или пристроенного к стене алтаря), османы не стали стесывать со стен ни креста, ни гербов, ни латинских надписей. И если примеры резко противоположных толкований одних и тех же событий мы часто встречаем и в нашей нынешней жизни, то спокойное отношение османов к напоминанию о генуэзцах просто поражает: в наши времена чаще случается, что каждый новый победитель стремится дочиста истребить всякую память о побежденном.
«Руины церкви в Солдайе» (гравюра середины XIX в.)
Мечеть султана Баезида (она же – Падиша-мечеть, как ее подписывали на картах конца 18 в.) действовала пока в 1771 г. Крым не был занят русскими войсками. В покинутой османами крепости был поставлен русский военный гарнизон, и в 1778 г. мечеть была превращена в православную часовню для солдат. Через 38 лет в Петербурге решили, что держать в крепости войска больше незачем, гарнизон покинул ее, и часовня перешла к немецким колонистам, которые как раз в начале 19 века по приглашению императоров активно заселяли окрестности Судака. Здание на время превратилось в лютеранский храм-кирху. Но затем немцы выстроили новый дом молитвы поближе к своим жилищам, и здание оставалось «ничейным» до 1883 г., когда его отдали армянско-католической общине. Армяне отремонтировали храм, перестроили его колоннаду и обновили интерьер. В их ведении здание и оставалось до революции. В эпоху воинствующего атеизма армянская церковная община была закрыта, и с 1926 г. в древнем здании располагается музей.
Такова удивительная история одного здания, которое на своем веку успело побывать и мусульманской мечетью, и католической капеллой, и русской часовней, и немецкой кирхой, и армянской церковью. Кому оно принадлежит по совести? Крымским мусульманам, которые уступили его римским католикам, а затем были вытеснены российскими православными? Итальянским католикам, которых изгнали турецкие мусульмане? Армянам, которых изгнали безбожники-большевики?.. Правильный ответ, я считаю, таков: в наши дни эта уникальная постройка является общим достоянием трагической и захватывающей крымской истории. «Храм пяти конфессий» в Судакской крепости – один из самых наглядных примеров удивительного взаимодействия разных цивилизаций на крымской земле.
Олекса ГАЙВОРОНСЬКИЙ
