Братия во списках

Последние годы предвыборная активность церкви ограничивалась главным образом идеологическим полем: владыки и клирики призывали нас голосовать за те или иные силы — кто-то прямо называл имена, кто-то прибегал к иносказаниям, все же достаточно прозрачным, чтобы все, кому надо, поняли правильно. Конечно, были священнослужители в партийных списках, и в залах заседаний, но все же выглядело это несколько маргинально, и казалось, что постепенно эти явления изгладятся из нашей политической и духовной жизни, останутся воспоминанием о неком «переходном периоде».

Однако нынешняя предвыборная гонка разбила эти надежды. Даже при том, что на местных выборах церковь всегда отличалась немалой активностью, ситуация радикализировалась удивительно резко. Вернее, все вернулось на свои места, с которых почему-то стронулось несколько лет назад: церковь остается активной частью политического проекта, партийной идеологии и стремится участвовать в реальной политике, решать свои имущественные вопросы и конкурировать с другими конфессиями на своей территории посредством прямого хождения во власть, а не влияния на души и умы своими, Богом данными, методами. Как будто не замечая, что идеологические игры завлекают церковь в порочный круг — людей привлекают понятные и близкие, хоть и далекие от христианства лозунги «братских народов» или «власної державності», но таким образом на идеологическую службу поставлен сам Христос.

Широкая палитра предвыборных позиций внутри одной церкви характеризует только одну конфессию Украины — УПЦ, что может говорить о том, что все самое интересное происходит как раз внутри нее. Все прочие «традиционные» либо отказались от прямого участия в выборах вообще (такое решение было принято в УГКЦ), либо определились с теми силами, которые они поддерживают. В УПЦ есть и те, и другие.

Собственно, в «списочном» смысле никаких сюрпризов УПЦ нам не преподнесла — Партия регионов, только Партия регионов, никакой другой партии, кроме Партии регионов. Связка настолько прочная (или разнарядка настолько четкая), что доходит до курьезов: в ПР так уверены, что УПЦ у нее в кармане вся — от юного послушника до митрополита Киевского, что включает в свои списки ее представителей, даже не предупредив об этом их самих. Во всяком случае, митрополит Черкасский и Каневский Софроний утверждает, что узнал о своем «месте в списке» только из СМИ. Митрополита Софрония, впрочем, не в первый раз вынуждают опровергать и оправдываться. Можно было бы подумать, дело в том, что митрополит Софроний — известный сторонник автономии УПЦ. Но в данном случае, скорее всего, люди, которые вписали его в список ПР, даже не вникали в такие нюансы: они просто получили распоряжение о «священных местах» в списке и выполнили его, будучи уверенными, что, поскольку УПЦ — «духовное ведомство» ПР, возражений не возникнет. Не то чтобы УПЦ последние годы не подавала повода так думать.

Тем не менее некоторые владыки УПЦ заявили о том, что не будут баллотироваться из принципиальных соображений, а также запретили это делать клирикам своих епархий. Как правило, это объясняют тем, что у священника совсем другая миссия в обществе, что священнослужитель не может быть членом партии и подчиняться партийным интересам. Но что касается УПЦ, то отказ епископов баллотироваться самим и благословлять своих клириков на участие в выборах — это также отказ поддерживать своим авторитетом ПР в своих регионах.

Ничего удивительного не оказалось и в том, что чемпионом по количеству высокопоставленных священнослужителей УПЦ в списке ПР стала Одесса. Вот и патриарх Кирилл львиную долю своего визита в этом году посвятил именно Одессе. Не удивительно ли? В прошлом году он изливал лучи своей славы на кандидата в президенты Виктора Януковича, в этом году — на лидера партийного списка ПР. «Мы должны поддерживать те силы, которые заботятся о каноническом православии. Партия регионов в данном случае — это мейнстрим», — прокомментировал секретарь Одесской епархии УПЦ МП протоиерей Андрей Новиков. Вот только глава церкви Иисус Христос при своей земной жизни вряд ли мог сойти за представителя «мейнстрима».

Также достаточно четкими оказались позиции УПЦ КП. Предстоятель этой церкви объявил о «поддержке демократических сил». Мало кто из политиков признается, что он «недемократическая» сила, поэтому мессидж патриарха Филарета может быть истолкован «от противного» — те, кого мы поддержим, те и есть демократические «по-настоящему». В противоположность тем, которых поддерживают «конкуренты». Но это лишний раз подтверждает: «демократия» в Украине — просто модная вывеска, которую каждый желающий заиметь сторонников перед выборами вешает у себя на фасаде. Вот и у УПЦ КП в качестве «демократических сил» наряду со «старыми друзьями» — «НУ», «Единый центр» и т.п. фигурирует ВО «Свобода». Именно с этой партией представители УПЦ КП связывают свои имена в списках наиболее активно. Конечно, УПЦ КП не впервой прибегать к поддержке радикальных националистов — просто еще недавно казалось, что радикализм постепенно уходит из церковной жизни. Оказывается, нет. Характерно, что наиболее крепкой эта связка оказалась в самом проблемном сейчас для УПЦ КП регионе — Винницкой области.

Рывок священства во власть говорит о грустной «откатной» тенденции в процессе конфессионального умиротворения в стране. Ведь политика для церковника — это всегда оружие. А там, где хватаются за оружие, мира не жди. Диалог, который нам обещали год назад, так и не начался. Собственно, о том, что диалог «свернется», говорилось неоднократно — до президентских выборов с ноткой сомнения, после — с полной уверенностью. Привычка решать духовные споры с помощью политического пресса — наша старая недобрая традиция, и пока у нас не было ни одной причины от этого отказаться. Нынешний «священный рывок» церквей-конкурентов в местную власть — тому подтверждение. Ведь именно там, на местах, решается вопрос о том, кто тут «традиционная церковь», а кто «маргинал». Кто получит землю, спорное сооружение, в чью пользу будет разрешен конфликт в сельском приходе и кто таким образом улучшит общую статистику, а кому — дудки.

УПЦ чувствует себя слишком уверенно, чтобы размениваться на диалоги и их непременный атрибут — компромиссы. Вернее, не так даже УПЦ, как «московское начальство», которое теперь так регулярно наведывается в Украину, так тщательно курирует и принимает так много участия, что становится ясно, где закопан основной интерес РПЦ, для которой сохранить украинские приходы кажется важнее, чем увеличить их количество непосредственно в России. А также становится ясно, насколько эфемерной стала роль собственно главы УПЦ, митрополита Киевского, затертого между московским духовным начальством и светским киевским, духовно опекаемым прямо из Белокаменной.

Тема украинского раскола теперь звучит не дуэтом его участников, на который мы надеялись год назад, а «арией московского гостя». В арии этой УПЦ КП — еще недавно партнер по диалогу — представлена в качестве маргинала. Московскому патриархату крайне важно донести этот мессидж до украинской власти. Дабы та не думала, что обязана считаться со всякими отщепенцами вроде «раскольников» и «региональными меньшинствами» вроде УГКЦ: первые скоро сами «рассосутся», вторых, главное, не выпускать из их резервации.

На самом деле все не так просто, как хотели бы видеть в РПЦ. Положительной динамики переходов из УПЦ КП в УПЦ нет — во всяком случае, достаточно масштабной. Конфессиональная карта более-менее определена, страсти улеглись, большинство украинцев потеряли чувствительность к таким «безобразиям», как попытки грекокатоликов построить храм в Одессе, например. Не удалось и «показательное выступление» с покаянием и возвращением в лоно матери-церкви митрополита Львовского УПЦ КП Андрея, которое должно было состояться в дни визита патриарха Кирилла в Украину: владыка Андрей до этого события просто не дожил. Нет повода сомневаться в правдивости слов главы ОВЦС МП митрополита Илариона о том, что владыка Андрей собирался это сделать. Но об истинных намерениях покойного митрополита мы теперь можем только догадываться.

Последний год в межконфессиональной жизни ознаменовался тем, что этот застарелый конфликт, который потерял социальную остроту и перетек в малозаметную хроническую форму, с мертвой точки пытаются сдвинуть не с помощью диалога, как когда-то заявляли во всеуслышание, а путем радикализации конфликта. Снова звучат скандальные заявления о «наших» и «ненаших» церквях из уст политиков. Уже не выглядят «оригиналами» украинские владыки, проталкивающие в массы невзрачные геополитические идеи под видом «Святой Руси». Снова партийные списки пестрят именами духовных лиц, священнослужители заверяют правительство во всемерной поддержке, а президент и премьер светской страны оказываются членами Патриаршего совета, заседающего в другой стране и продвигающего сомнительные политические и экономические инициативы. Если это и есть «симфония», то какая-то она неблагозвучная. Слишком много диссонансов.

Но это все-таки скорее не симфония, а, как нам объяснили компетентные лица, «мейнстрим». То есть земное, очень земное. И заключается он в том, что «интересы церкви» куются и защищаются не в церкви, а за ее оградой, во властных кабинетах, и согласуются с политической конъюнктурой и сиюминутной выгодой, а не с чьей-то потребностью в Слове Истины. Эти «интересы церкви» тоже можно понять — всем хочется спокойно работать или даже просто выжить. А церкви за годы относительного затишья так и не сумели (не удосужились?) создать себе прочную поддержку у собственных верных, и теперь им приходится искать политические рычаги для решения проблемы выживания. Поэтому чем охотнее представители церкви записываются в партийные списки в том или ином регионе, тем сомнительнее реальная, осознанная поддержка этой церкви со стороны ее собственных верных. Значит, тем хуже справляется она со своей миссией. Тем туманнее ее служители формулируют эту миссию для нас и — палка о двух концах — тем туманнее понимают ее сами. Должен ли правящий архиерей епархии соблюдать партийную дисциплину и исповедовать партийные интересы? Должна ли церковь проповедовать политические лозунги под тонким-тонким слоем христианства?

Церковники не могут не понимать, что партайгеноссе используют их как идеологическое знамя, как социальный институт с немалым кредитом доверия и немалым влиянием на умы внутри собственной структуры. «Православные голоса» сыграли свою роль в последних президентских выборах. Теперь голосовавшие за «православного кандидата» испытывают такое же разочарование, как и голосовавшие из иных побуждений. И рано или поздно это разочарование ударит по тем, кто с такой легкостью жонглирует словами, для кого-то действительно священными. Политики привычными движениями тасуют свои списки-колоды. И церковная карта в их представлении — всего лишь карта. Хоть, может, и козырная. Однако для церкви в этом чести мало. Да и сама карта от выборов к выборам становится все более истертой.