Доктор всея Руси
Не стоит нас лечить от безнравственности. Естественный нравственный закон всегда есть внутри каждого человека. Вместо этого лучше бы вылечить социальные институты, начиная от государства и церкви, от расчета на глупость людей и самовоспроизводства дураков в грядущих поколениях согласно высочайше утвержденному стандарту.
Святейший Патриарх Московский и всея Руси Кирилл получил степень почетного доктора в Московском Государственном университете. Свою докторскую речь глава Русской Православной Церкви посвятил проблемам лечения государства от безнравственности.
Начал Святейший ab ovo, с извечного Богом данного естественного нравственного закона. Заметим в скобках: если бы такой закон даже не существовал, его следовало бы выдумать – то есть, осуществить в каждой отдельно взятой светлой голове.
Но закон есть, если он действует, и его нету, если он не действует. Между тем Патриарх дважды упомянул о «падшем», «пораженном грехом» мире, в котором «разрушен» нравственный закон. Зная из СМИ некоторые подробности личной жизни первосвященника, чисто психологически можно понять такой подход. А далее Кирилл противоречит сам себе, цитируя послание римлянам апостола Павла: «когда язычники, не имеющие закона, по природе законное делают, то, не имея закона, они сами себе закон: они показывают, что дело закона у них написано в сердцах». Стало быть, извечный нравственный закон и не приходит извне, он у каждого человека в душе (сердце, разуме, доброй воле – называйте как хотите этот источник Божественного откровения, только не противопоставляйте разум сердцу, потому что они идут рука об руку, если человек владеет собой, а того, кто не владеет собой, трудно назвать в полной мере человеком).
Думаю, суть природы человека в той ответственности, которую мы берем на себя вместе с гордым самоназванием «Человек Разумный». Нравственно то, что разумно: разумное личное убеждение, разумная взаимовыгодная договоренность. Разум заставляет нас видеть связь между грехом и последствиями, избегать грехов или искупать их. Пока мы остаемся людьми, ничто не может разрушить нравственный закон внутри нас.
Однако Святейший Патриарх Кирилл проповедует другие взгляды, говорит о разрушении нравственного закона и о том, что церковь с государством должны «поддерживать» правильный нравственный закон: государство – «принуждать» к нему силой; церковь – «формировать» его в душах.
Что же это за закон? Согласно акцентам в докторской речи Патриарха Кирилла, естественный нравственный закон включает в себя: приоритет ценностей, которые передаются по традиции из поколение в поколение; покорность властям; запрет «отнимать невинную жизнь» и вести гражданскую войну, т. е. «если 95 % населения в соответствии со всеми легальными демократическими процедурами проголосуют за истребление остальных 5 %»; особая забота о стариках и больных; предосудительность аборта; сохранение неизменными традиционных брачных отношений.
Со всем этим можно согласиться. Все это разумно, а потому нравственно - с учетом серьезных оговорок.
Возьмем ценности, которые передаются по традиции из поколение в поколение. Одни учат историю, чтобы не совершать ошибок, а другие настаивают на своем праве повторять ошибки предков. Ясно, что неразумное упрямство не имеет ничего общего с нравственностью.
Или возьмем покорность властям. Одни считают властью пугающую силу, другие бесстрашно повинуются лишь голосу разума и не позволяют себя запугать даже под угрозой смерти. Ясно, что нравственная власть устанавливается добровольным соглашением между равноправными людьми. Власть, основанная на страхе, неразумна и не имеет ничего общего с нравственностью; покорность такой власти – это рабство, а рабство всегда безнравственно.
Что касается щепетильной темы абортов и традиционной семьи, она достойна отдельного разговора. Но важно понимать, что новые технологии и общедоступность полезных знаний дают людям новые возможности разумно устраивать свою жизнь. Это неизбежно и, главное, это правильно.
Аборт распутницы и аборт, сохраняющий жизнь женщине либо предотвращающий рождение уродца – это две большие разницы.
Изменение понятия брака может быть безнравственным, если оправдывается половая неумеренность, и одновременно может быть нравственным, если речь идет о более разумной организации семейной жизни, например, после заключения взаимовыгодного брачного контракта. Нерушимость брака не может основываться на безумии: если пара не уживается, нельзя суеверно продолжать считать ее каким-то андрогином и отрицать право на развод.
Кроме того, я считаю безнравственными распространенные представления о предосудительности одиночества. Мыслящий человек воспринимает одиночество как шанс собраться с мыслями, придумать что-нибудь хорошее. Жаль, что массовая культура навязывает людям с детства стереотип, будто одиночество делает человека неполноценным (если не преступником) и в одиночестве почему-то обязательно надо страдать и скучать.
Одиночество – это школа владения собой, нравственности и самосовершенствования. Разумно выбрав время, ты уединяешься с книгой, планшетом или ноутбуком, полным доступной интересной информации. Еще лучше – фантазировать и воплощать фантазии в личной, созданной своими силами творческой лаборатории, уходя в прекрасный мир позитивных девиаций. Кто не умеет наслаждаться одиночеством, те в любом коллективе заставляют страдать окружающих своей чрезмерной потребностью в опеке и заботе.
Общественные, в том числе семейные отношения – это среда, в которой мы живем и которую можем сами создавать благодаря божественным дарам разума и доброй воли. Если бы люди не пересматривали традиции общественных отношений, жизнь не менялась бы к лучшему, подобно жизни рыб в реках или муравьев в муравейниках.
Когда-то главы семей торговали своими детьми. Мужчина только к старости мог назвать себя самостоятельным, женщина до смерти оставалась придатком мужчины или умирала вместе с ним согласно жестокому обычаю древних племен. В наше время достижения цивилизации, особенно доступность знаний, позволяют человеку в раннем возрасте становиться творцом своего счастья, не покоряясь слепо принуждению сильных и своим собственным вредным инстинктам.
Наша цивилизация воспитывает разумных – а значит, нравственных – людей. Но что заставляет, в общем-то, неглупого человека с высокой академической кафедры выступать на тему внедрения нравственности из-под палки? Выступать всерьез, с полной поддержкой аудитории: никто не потребовал открытия полемики, а за стенами, как мы слышали, 27% населения уже готовы к порке за грехи...
Рискну предположить, что разговоры о «разрушении нравственного закона» глубоко иррациональны. За ними – голые эмоции: лень думать о будущем и рационально планировать свою жизнь, нежелание принимать перемены и жить по-новому, страх утратить доверие людей и власть, обретенные, кстати, не столько сознательными усилиями служения обществу, сколько в результате конъюнктуры табачно-водочного рынка и непредсказуемых подводных течений в мутноватом политическом болотце. За этими эмоциями – презрение к человеческому разуму как таковому, гордыня средневекового слуги, однажды получившего в наследство дом вместе с домочадцами и почувствовавшего себя господином, но так и не осознавшего, что настоящим хозяином может быть лишь хозяин своей судьбы; желание манипулировать людьми, лишенными воли и слившимися в экстатической толпе.
Сама мысль о принуждении к нравственности вызывает внутреннее сопротивление у каждой действительно нравственной личности, потому что это глубоко безнравственная мысль. Можно заставить человека повиноваться дисциплине, можно дать пищу для размышлений в виде знаний истории, законов и священного писания, но свою нравственность человек всегда формирует самостоятельно и по-своему. Потому что нравственность – внутренний, суверенный закон. Нравственность никчемна и лицемерна, если она не учреждена для себя самим человеком, созидающей силой и доброй волей своего разума.
Поэтому не стоит нас лечить от безнравственности. Естественный нравственный закон всегда есть внутри каждого человека. Вместо этого лучше бы вылечить социальные институты, начиная от государства и церкви, от расчета на глупость людей и самовоспроизводства дураков в грядущих поколениях согласно высочайше утвержденному стандарту.
