Зачем я это смотрел? Я давно не смотрю российское кино. Ура-патриотические выдумки о чекистах и смершистах вызывают отвращение. А «Груз 200» Алексея Балабанова или «Волчок» Василия Сигарева оставляют травмы на всю жизнь. Они нужны, чтобы разбудить спящих, тронуть толстокожих, открыть глаза слепым. Но для впечатлительных и нервных, которые и так все знают и переживают, такие ленты могут закончиться передозом. Последний российский фильм, который я посмотрел - «Я тоже хочу» все того же Балабанова. Грустно, щемяще, правдиво. Да, забыл, еще насилу посмотрел «Майор» Юрия Быкова. Реалистично, страшно.

Больше ничего не хотелось смотреть, и так все понятно, и так много боли, и так мало смысла.

К тому же между российскими фильмами и моей украинской жизнью пролегла война – аннексия Крыма, оккупация половины Донбасса. Не до фильмов.

Хотя нет-нет, а думал, что же происходит с той самой русской душой, неужели люди не видят своего уродства, не слышат усиливающегося запаха гнили, не пугаются звенящей внутренней пустоты.

Это был и вопрос к себе, к моей русской половине, к собственному подполью, вроде закрытому, заколоченному, призабытому.

«Левиафан» Звягинцева выворачивает скрытое наружу, показывает изнанку "русской души".

Мат. Грубость. Ложь. Предательство. Пьянство. Продажность. Насилие. Лицемерие. Неверие. Страх. Боль. Бессмыслица.

От чего-то большого (кто знает, что это было?) остались мертвые обглоданные кости. От былой красоты (да и была ли она?) – гнилые катера и разрушенные дома. От «православной» веры (мифической, нигде досель ненаходимой) – лишь свежая краска и дешевая позолота поверх оскверненных камней.

Левиафан – безбожная власть, сама ставшая «богом». У нее много лиц – «владыка», «мэр», «бандит», «мент». Все они, говоря тем самым «православным» языком, - ипостаси левиафана. Государство, церковь, мафия – это разные образы одного чудовища, пожирающего людей, питающегося их несчастной любовью, несчастьем, страхом. 

Россия поклоняется Левиафану. А церковь власть освящает, подпирает и прославляет. Власти принадлежит монополия на насилие, ей же принадлежит безусловная свобода нравственных оценок. Все, что от власти, по ее санкции, для ее интересов – «хорошо». Что против – «плохо». В конце концов, как напоминает «владыка»: «Всякая власть от Бога». Так что даже Библия служит обоснованием власти. Все ей подчинено. Нет ничего сильней Левиафана.

Но где-то в хижине живет отец Василий. И где-то там живет Бог. Он по-прежнему с людьми, Он был и будет с нами. Поэтому на больной вопрос «Где твой Бог?» батюшка спокойно отвечает:  «Мой-то со мной. А вот твой где? Кому ты молишься?».

Кому ты молишься? Левиафану? Рано или поздно от Левиафана останутся одни кости, но раньше он съест тебя, твою свободу, достоинство, правду, любовь, жену, сына, друга. И только Бог может спасти тебя и меня, Украину и Россию, Украину от России, Россию от России