Отлучить нельзя отпеть… Что говорят каноны о признании/непризнании крещения и других таинств у раскольников и еретиков?

Произошедший в Запорожье накануне Рождества Христова скандал с отказом со стороны представителей Запорожской епархии УПЦ (Московского Патриархата) отпеть погибшего младенца, крещенного в УПЦ-Киевского Патриархата, вызвал не только общественный резонанс, но и оголил серьезные проблемы канонического, экклесиологического, богословского и в целом мировозренческого характера внутри УПЦ (МП).

Данный вопрос крайне важен и принципиален, т.к. речь идет об основах православного вероучения и соблюдении не на словах, а на деле заповедей и Евангельского закона любви по отношению к ближним. Попытки уйти от ответов на этот вопрос, подменить и заговорить его ссылками на буквы канонов и канцелярских постановлений свидетельствуют о серьезном духовном кризисе внутри УПЦ (МП), страхе и неспособности со стороны епископата давать компетентные и объективные ответы на актуальные вопросы современной жизни.

Сложно представить, чтобы Христос прятался за буквами канонов и предписаниями синедриона, когда его осуждали законники и фарисеи за то, что Он в нарушение действовавших тогда канонов совершал исцеления в субботу, молился с «нечистыми» самарянами, мытарями и блудницами, требовал допустить к себе детей, проповедовал самым разным слоям населения, исцелял и наставлял их не оглядываясь на происхождение, национальность и вероисповедание.

На все упреки фарисеев и законников Христос отвечал, что любовь выше любой мертвой буквы человеческого закона и что в любви и заключается исполнение закона. Собственно, именно за это первосвященники, фарисеи и законники и возненавидели Мессию, предав его страданиям и смерти на Кресте.

И вот через 2017 лет новые фарисеи и законники вновь совершили символическое истязание Христа Спасителя накануне Его Рождества, отказав в молитве за невинноубиенного младенца.

Однако, поскольку современные законники и фарисеи в своих действиях прикрываются строгим следованием букве канона, попробуем разобраться, что же на самом деле гласят эти каноны, а также рассмотрим святоотеческое учение Православной Церкви и канонические прецеденты в ее истории.

Православные христиане, как епископы, так священники и миряне, каждый день в Символе веры произносят такие слова: «Исповедую едино крещение...» И это не просто пустая фраза. Это один из основополагающих догматов Церкви Христовой. Не может быть двух крещений. Крещение может быть только одно, как и одно рождение человека во плоти. Поэтому тот, кто совершает перекрещивание, по сути, отрекается от Символа Веры и одного из основных догматов Православной Церкви. По этому поводу в 47 Апостольском Правиле однозначно указано, что «епископ или пресвитер если вновь окрестит человека имеющего истинное крещение» «да будет извержен, как посмеивающийся Кресту и смерти Господней». Также и в отношении повторных перерукоположений 68-е Апостольское Правило гласит: «Если кто епископ, или пресвитер, или диакон, приемлет от кого-либо второе рукоположение: да будет извержен от священного чина, и он и рукоположивший его». Также и Славянская кормчая гласит: «Дважды не поставлятися в причет. Дващи поставлении, и с поставльшим его, да извержется» (Никон. 63).

В своем оправдании отказа признавать крещение и рукоположение «раскольников» представители УПЦ (МП) ссылаются на решение Собора РПЦ МП о «лишении сана» и «анафематствовании» бывшего Патриаршего Местоблюстителя Московского Патриархата и Патриаршего Экзарха РПЦ на Украине, митрополита Киевского и всея Украины Филарета (Денисенко), который в 1992 г. объявил об автокефалии и независимости возглавляемой им Украинской Православной Церкви от РПЦ. По разному можно оценивать деятельность митрополита Филарета. Не будучи сторонником созданной им УПЦ- КП, не буду сейчас это обсуждать. Вопрос в другом, действительно ли все таинства, совершаемые митр. Филаретом после того как он покинул РПЦ, стали «недействительными» и «безблагодатными»? Ведь Церковь знает таинство рукоположения (хиротонии), во время которого рукополагаемому передается благодать апостольского преемства, но Церковь совершенно не знает такого таинства, как «разрукоположение». А если не существует таинства «разрукоположения», то насколько действенны и имеют благодатную силу обычные канцелярские указы и прочие бумажки, выносимые в отношении тех, кто получил благодать Духа Святого через апостольскую преемственность? Могут ли люди (пусть и епископы) решить за самого Бога и приказать Духу Святому, где ему действовать, а где не действовать? Ведь в Св. Евангелии четко сказано: «Дух дышит, где хочет» (Иоанна 3:8). И не люди решают, где Ему дышать, а где нет, но Сам Бог.

В итоге получается, что очень часто в истории Церкви человеческие решения об «анафемах» и «лишениях сана», «безблагодатности» и «недействительности таинств» со временем со стыдом приходилось отменять.

Самый яркий пример в истории РПЦ – старообрядческий раскол. Сколько взаимных анафем, клятв и оскорблений было высказано сторонами конфликта друг на друга за 300 лет раскола. Сколько было сожжено на кострах, казнено в темницах или лишено прав и свобод сторонников старообрядчества в России. Сколько было перекрещено и перерукоположено из «безблагодатного старообрядческого раскола». Однако, в конце-концов, в РПЦ МП додумались остановить это безумие и в 1971 г. Поместный Собор РПЦ принял постановление «Об отмене клятв на старые обряды и на придерживающихся их», объявив об «отвержении и вменении, яко не бывших» всех ранее провозглашенных на старообрядцев анафем и клятв. Это решение Собора 1971 г. в отношении старообрядцев подтвердил и Поместный Собор РПЦ 1988 г. в специальном документе, в котором старообрядцы именуются «единокровными и единоверными братьями и сестрами, хотя и не находящимися в молитвенном общении с Московским Патриархатом». 4 июня 1999 г. Синод РПЦ в очередной раз принял постановление о старообрядчестве, в котором указывается об обязательной необходимости применения в РПЦ решения «о снятии клятв на старые обряды». Тогда же Синод РПЦ постановил «осудить имевшие место в истории насильственные методы преодоления раскола, явившиеся результатом вмешательства светских властей в дела Церкви».

Еще один яркий пример – уния (Украинская Греко-Католическая Церковь). В РПЦ она считается и расколом и ересью. Однако это не помешало РПЦ МП во второй половине 1940-х гг. в сущем сане, без перекрещивания и перерукоположения, присоединить к себе 997 греко-католических священников с Западной Украины и Белоруссии. Вместе с ними в РПЦ влились не только без перекрещивания, но и без миропомазания, сотни тысяч мирян УГКЦ, крещенных в унии. Многие из них впоследствии тоже стали священниками РПЦ, так что к середине 1980-х гг. практически по всему СССР на приходах РПЦ служили в качестве священников, в большинстве случаев, выходцы из Западной Украины, те самые, кто были когда-то (до 1946 г.) крещены в унии и присоединены к РПЦ без перекрещивания и миропомазания.

Другой пример – это РПЦЗ (Русская Православная Зарубежная Церковь). Многие годы в РПЦ МП утверждали, что таинства в «карловацком расколе» (т.е. РПЦЗ) недействительны. Известны случаи, когда в начале 1990-х гг. рукоположенных в РПЦЗ в России священников при переходе в РПЦ МП заново перерукополагали, а мирян перекрещивали (самый известный случай с московским миссионером прот. Олегом Стеняевым, который был рукоположен в РПЦЗ, однако при переходе в РПЦ МП его рукоположили заново). Однако в 2007 г. обе юрисдикции приняли решение об административном объединении и все считавшиеся в РПЦ МП «недействительными» рукоположения, крещения и другие таинства РПЦЗ в одно мгновение вдруг оказались действительными. Другое дело, каково теперь тем, кого до этого успели уже перекрестить или перерукоположить? Ведь в 47 и 68-е Апостолькие Правила категорично запрещают как перекрещивания, так и перерукоположения, подвергая извержению как тех, кто совершил перекрещивание и перерукоположение, так и тех, кто принял перерукоположение над собой.

Самое удивительное, что сама РПЦЗ свою иерархическую преемственность ведет, как ни странно, от т.н. «Украинской Православной Автокефальной Церкви» (УПАЦ), действовавшей на территории Украины в 1920-е гг. неканонической обновленческой юрисдикции. Как известно, к концу Второй мировой войны в РПЦЗ оставалось всего два епископа – митрополит Анастасий (Грибановский) и митрополит Серафим (Ляде). Эти-то два архиерея и воссоздали распавшийся Синод РПЦЗ и рукоположили новых архиереев. Однако проблема в том, что сам митр. Серафим (Ляде) свою архиерейскую хиротонию получил в 1924 г. в УПАЦ, считавшейся «неканоническим» и «безблагодатным» расколом. Более того, до 1929 г. епископ Серафим (Ляде) являлся секретарем «Священного Синода УПАЦ», состоявшего в евхаристическом общении с другим раскольническим обновленческим синодом в России.

В 1930 году, как немецкий гражданин, еп. Серафим выехал в Германию и был принят в сущем архиерейском сане в состав РПЦЗ. Несмотря на то, что указом патриарха Тихона Московского рукоположенных в обновленчестве епископов и священников требовалось перерукополагать, Архиерейский Синод РПЦЗ, детально рассмотрев данный вопрос, счел возможным проявить к еп. Серафиму (Ляде) икономию и принял его в сущем сане, через одно лишь покаяние (см. определение Архиерейского Синода РПЦЗ от 8/21 августа 1930 года). Уже в феврале 1938 года Синодом РПЦЗ Серафим Ляде назначен Архиепископом Берлинским и Германским, а с 1942 г. – митрополитом. 26 мая 1942 года определением Синода РПЦЗ он назначен главой Средне-Европейского митрополичьего округа РПЦЗ (включавшего Германию, Австрию, Лотарингию, Люксембург, Бельгию, Чехию, Словакию, Польшу и Закарпатье). По окончании войны оказался единственным «карловацким» архиереем Европы, сохранившим верность митрополиту Анастасию (Грибановскому), вместе с которым они вдвоем заново и восстановили Синод РПЦЗ. Скончался 14 сентября 1950 г. в больнице г. Золльне (пригород Мюнхена) от травм, нанесённых напавшими на него двумя неизвестными агентами НКВД.

Как видим, факты принятия епископского сана в неканоническом расколе не помешали Синоду РПЦЗ в 1930 г. проявить икономию и принять епископа Серафима (Ляде) в состав РПЦЗ в сущем сане. Именно бывший «украинский автокефалист» митрополит Серафим (Ляде) рукоположил многих видных архиереев и священников РПЦЗ, в т.ч. и будущего Первоиерарха РПЦЗ митр. Виталия (Устинова), сохранив через него в РПЦЗ до наших дней и преемство от УПАЦ. Но, после объединения РПЦЗ и РПЦ МП, эта преемственность теперь перешла и в РПЦ МП, что нисколько не мешает иерархам последней сослужить с представителями «неканонической» РПЦЗ.

В истории РПЦ недавнего времени был и такой прецедент. В полемике с церковной оппозицией «непоминающих» временный заместитель местоблюстителя митр. Сергий (Страгородский) 6 августа 1929 г., превышая собственные полномочия, издал указ № 1864, которым объявлял всех епископов и священников РПЦ, несогласных с его новым курсом лояльности к советской власти, лишенными сана, а их таинства объявил недействительными, крещеных этими клириками требовал принимать через миропомазание, венчанных перевенчивать, а умерших в «указанных расколах не следовало, хотя бы и по усиленной просьбе родственников, отпевать». В числе подпавших под этот указ были видные иерархи РПЦ и ближайшие помощники покойного Патриарха Тихона Московского – митрополиты Кирилл (Смирнов) Казанский, Агафангел (Преображенский) Ярославский, Иосиф (Петровых) Петроградский и многие другие. Все они приняли мученичество за веру и были расстреляны в застенках НКВД в кон. 1930-х гг. В 2000 году на Архиерейском Соборе РПЦ большинство «запрещенных» Сергием Страгородским «непоминающих» архиереев были причислены к лику святых Новомучеников и Исповедников, тем самым признав недействительность наложенных на них в 1929 г. прещений. Сегодня в РПЦ тот указ об отлучении новомучеников со стыдом умалчивается и считается одним из ошибочных деяний политики митр. Сергия (Страгородского).

Еще один пример – это УПЦ США, Канады и диаспоры. В 1942 году под давлением советских органов власти Архиерейский Собор РПЦ МП лишил сана митрополита Поликарпа (Сикорского) и солидарных с ним архиереев, объявив о недействительности совершенных ими таинств крещения, рукоположения и т.д. В РПЦ МП, вопреки церковным канонам и святоотеческому учению о неповторимости священства как таинства, перерукоположили всех оставшихся в советской Украине клириков УАПЦ «поликарповской формации 1942 года», получившей каноническую преемственность от Польской Православной Церкви. Однако Вселенский Константинопольский Патриархат не признал действующим решение этого Собора РПЦ МП и в 1990 году принял в сущем сане под свой омофор всех епископов и священников УПЦ в Канаде, а в 1995 г. – УАПЦ в США и диаспоре. Ныне они составляют автономные епархии УПЦ в составе Константинопольского Патриархата.

Как видно, все канцелярские бумаги о «безблагодатности» и «недействительности» тиаинств рано или поздно сами собой утрачивают свою значимость, представляя интерес лишь для архивных работников и историков.

Так кто же прав в этом столь неоднозначном споре? Те, кто провозглашают «анафемы» и потом на основе своих решений запрещают действие благодати Духа Святого у несогласных епископов, или те, кто, несмотря на прещения, продолжают признавать законность таинств у «запрещенных»? За ответом на этот вопрос обратимся к авторитетному арбитру – наследию Святых Отцов Вселенской Церкви.

Спор о действительности/недействительности крещения у еретиков и раскольников очень древний. Наиболее ярко он проявился в разногласиях между свщмч. Стефаном Римским (+ 257) и свщмч. Киприаном Карфагенским (+258).

Святой Стефан Римский считал, что для возвращающихся в Церковь еретиков и раскольников не нужно повторное крещение, в то время как свщмч. Киприан и некоторые епископы римской провинции в Африке требовали перекрещения. Из-за этого св. Стефан, Папа Римский, выступил с жесткой критикой позиции св. Киприана и даже отлучил его и его сторонников от Церкви. Святитель настаивал на единственности крещения, признавая действительным любое крещение, совершаемое по тринитарной формуле «Во имя Отца и Сына и Святого Духа», даже если его совершали откровенные еретики монтанисты или маркиониты. Судя по письмам св. Киприана и Фирмилиана Кесарийского, а также более поздних Отцов, комментировавших этот спор, одним из важнейших аргументов, который приводил в защиту своей позиции свт. Стефан – было следование «древней традиции», т.е. Преданию. Свт. Стефан настаивал, что Церковь всегда принимала крещение раскольников и еретиков.

В споре со св. Киприаном свт. Стефана поддерживал св. Дионисий Великий, св. Викентий Леринский и многие другие. Большинство Отцов Церкви в той или иной степени соглашалась со свт. Стефаном (по крайней мере в отношении раскольников). О модернизме и новизне позиции св. Киприана писали и последующие Отцы. Более того, по свидетельству блаженного Иеронима даже в самой Карфагенской Церкви постановления св. Киприана были соборно отменены вскоре после его смерти.

Несмотря на имевшиеся жаркие споры и разногласия между свт. Стефаном и св. Киприаном, после их смерти Церковь обоих примирила через прославление в лике святых. Таким образом, и свт. Стефана Римского, и свщмч. Киприана Карфагенского Церковь чтит как святых мучеников.

Однако в самой церковной практике по спорным крещенским вопросам возобладал «царский» (серединный) путь икономии. Так Арльский Собор 314 года осудил донатистов - церковный раскол в Карфагенской церкви, последователи которого были сторонниками учения св. Киприана Карфагенского. В соответствии с 8-м правилом Собора, «еретиков, обращающихся к Церкви, должно допрашивать, как они веруют во Святую Троицу, и если они веруют православно, то следует принимать их без перекрещивания». Данный подход применялся и Отцами I Вселенского Собора, которые 8-м правилом после хиротесии постановили принимать раскольнических (новатианских) клириков в клир православной Церкви, и 19-м правилом постановили принимать через крещение последователей еретика Павла Самосатского (подобно саввелианам отвергавшего Троичность Божества). Карфагенский Собор 348 года под председательством Грата, епископа Карфагенского, подтвердил определение Арльского Собора. На этом же Соборе постановление Никейского Собора о принятии раскольничьей иерархии (новациан) с сохранением сана было распространено и на донатистов. Подобные решения, признававшие крещение различных раскольнических и тринитарных еретических групп, совершающих крещение во имя св. Троицы (Отца и Сына и Святого Духа), но отвергающие крещение тех, кто крестит не во имя Троицы или не верует в троичность Божества, принимали отцы Лаодикийского, II Вселенского, Карфагенских (393-419) и Пято-Шестого (Трулльского) соборов.

Как было сказано, правило Киприана Карфагенского о необходимости перекрещивания раскольников было отменено вскоре после его смерти, что подтверждено и рядом последующих Карфагенских соборов (включая соборы 393-419, правила которых также включены отцами Пято-Шестого собора в список «запечатленных»), а также 7-м правилом II Вселенского собора. Поздневизантийские канонисты однозначно настаивают на приоритете правил Вселенского Собора над правилами собора Киприана Карфагенского. Так Зонара отмечает: «Итак, это - мнение отцов, собравшихся на собор вместе с великим Киприаном; но оно не относится ко всем еретикам и не ко всем раскольникам. Потому что Второй Вселенский Собор, как мы только что сказали, делает исключение для некоторых еретиков и дает свою санкцию на принятие их без повторения крещения, требуя только помазать их святым миром, и при этом, чтобы они прокляли как свои, так и все ереси вообще».

Вальсамон называет постановления собора Киприана Карфагенского «непотребными и, к тому же, недействительными».

Св. Никодим Милош цитирует Афинскую Синтагму: «В виду же того, что 7-е правило II Всел. Собора совсем иного требует от обращающихся еретиков и раскольников, чем это послание <собора при Св. Киприане>, то предписания последнего и были оставлены».

В Номоканон 14 титулах (канонический кодекс, утвержденный Константинопольским Собором 920 г. для всей Церкви) правило собора Киприана Карфагенского также не вошло.

Св. Викентий Лиринский видит в споре свв. Киприана и Стефана столкновение модернизма и традиции, Предания. При этом модернизмом и нововведением он считал именно акривийную позицию св. Киприана. Избегая осуждения самого Киприана, он жестко обвиняет донатистов, которые в этом отношении были его последователями:

Осуждает как новшество позицию св. Киприана и блаженный Иероним. В частности, он пишет по этому поводу:

Спор свв. Стефана и Киприана стимулировал дальнейшую разработку святоотеческого учения о чиноприеме в Церкви. После свт. Стефана обоснование действительности крещения отпавших от Церкви сообществ дали св. Оптат Милевийский и блаж. Августин Иппонский. Оба признавали безусловную действительность и благодатность крещения раскольников (при этом блаж. Августин, по-видимому, отвергал их спасительность). Приведем фрагмент о св. Киприане из труда блаж. Августина "о Крещении против Донатистов» (книга 2, глава 1):

Выдающийся православный богослов прот. Н. Афанасьев в своей работе «Границы Церкви» отмечал, что из церковно-исторической практики известно, что Восточная Церковь не имеет единого на все времена и случаи жизни канонического поло­жения о действительности или недействительности таинств еретиков и раскольников. По его словам, вопрос о действительности таинств, совершенных вне пределов канонической Православной Церкви, Свв. Отцами разре­шался не в общем порядке, а в каждом отдельном случае. Поэтому в постановлениях Вселенских Соборов мы не находим принципиального решения вопроса о приеме еретиков и раскольников в Церковь, а только решение вполне конкретных случаев. При этом часто случалось, что соборные постановления признавали таинства даже настоящих еретиков.

Так, как уже отмечалось, решениями Пято-Шестого Вселенского Собора (Трулльский Собор 691—692 гг.) от вступающих в Церковь из откровенных ересей несторианства и монофизитства требуют одного только свидетельства, что они признают православное учение и осуждают еретические учения, от которых отрекают­ся. При этом ни перекрещивания, ни перерукоположения над присоединяющимися еретиками не совершалось.

Это тем более обращает на себя внимание, что несторианство и монофизитство были не только расколами, но и отличались догматически от православного учения, и соборно были осуждены и анафематствованы как еретические учения. И одно и другое были самыми опас­ными противниками Православия в Римской империи, и вели жестокую борьбу с Церковью. Осуждая и анафематствуя не только сторон­ников этих ересей, но и всех заподозренных в сочувствии к ним, и не только живых, но и умерших в общении с Церко­вью, Вселенский Собор все же постановляет принимать этих ерети­ков через простое «рукописание», признав тем самым действительность всех таинств, совершаемых в их еретическо-раскольнических общинах.

В то же время, как уже было сказано, Никейский Собор 19-м своим правилом опреде­лил, чтобы последователи еретика Павла Самосатского при приеме в кафолическую Церковь были вновь крещены: «О бывших павлианами, но потом прибегнувших к кафолической Церкви постановляется определение, чтобы они все вообще вновь крестимы были». Предписание Собора, чтобы последователи Павла Самосатского были перекрещиваемы, означает непри­знание со стороны Собора действительности их крещения как таинства. Как пояснял св. Афанасий Великий, Церковь отвергала таинство крещения в секте «павлианистов» (последователи Павла Самосатского) на том основании, что они вкладывали в крещальную формулу неправославную трактовку, а сам Павел Самосатский, подобно саввелианам, отвергал Троичность Божества.

Вот еще один характерный пример. 95-е правило Трулльского Собора, следуя 7-му правилу Константинопольского Собора, упоминает еще об одной группе еретиков, таинство крещения которых при­знается действительным, но остальные таинства считаются недействительными. Поэтому еретики этой группы прини­маются в кафолическую Церковь через таинство мvропома­зания, но без перекрещивания: «Ариан, македониан и новатиан, именующих себя чистыми и лучшими, четыренадесядневников, или тетратитов, и аполлинаристов, когда они дают рукописание и про­клинают всякую ересь, не мудрствующую, как мудрствует святая Божия кафолическая и апостольская Церковь, при­емлем, запечатлевая, то есть помазуя святым мvром, во-первых, чело, потом очи и ноздри и уста и уши и запечатле­вая их, глаголем: Печать дара Духа Святаго».

Наконец, 1-е правило святителя Василия Великого, вошедшее в церковный канон, является ключевым в рассматриваемом вопросе. Оно подробно определяет три категорий лиц, отпадающих от Церкви: еретиков, раскольников и составляющих самочинные сборища. Это правило устанавливает практику принятия обращающихся в каноническую церковь без повторного крещения (если оно было правильно совершено), через отречение от заблуждений и миропомазание.

На этих исторических примерах видно, что Вселенские Соборы каждый раз обсуждали част­ные случаи приема еретиков и раскольников в Церковь, и по поводу этих случаев выносили свои новые решения, стараясь максимально применять принцип церковной икономии по отношению к обращающимся из расколов и ересей, дабы облегчить им воссоединение с Церковью. При этом таинство крещения в большинстве случаев, при условии соблюдения тринитарной формулы во имя св. Троицы, не подвергалось сомнению.

При обсуждении частных случаев приема еретиков и раскольников в Церковь, Вселенские Соборы, предварительно, детально ис­следовали такие течения, и определяли свое отноше­ние к ним, и только затем выносили поста­новление относительно способа приема соответствующих еретиков или схизматиков. При этом, как видно, принимались во внима­ние не только их учения, но и задачи и целесообразности церковной жизни и домостроительства текущего момента. Этим только можно объяснить, почему Соборы проявляли максимум сни­сходительности и икономии при приеме в Церковь еретиков, учение ко­торых значительно разнилось от учения кафолической Цер­кви. Этим объясняется, видимо, и то, что и сами решения относительно приема одних и тех же еретиков или схизматиков могли изменяться от Собора к Собору, несмотря на все уважение, которым пользовались прежние соборные решения.

Так, Никейский Собор предписал принимать новациан через возложение рук епископа (хиротесию), а Трулльский Собор постановил принимать их лишь через таинство мvро­помазания, отменив тем самым более строгое решение Никейского Собора. Нет никаких оснований думать, что изменение решения Собора относительно приема новациан было вызвано изменениями, происшедшими в самом новацианстве. Как раскол по отношению к Церкви оно оставалось одним и тем же и в начале IV века, и в V веке, если к этому времени относить 7-е правило I Константино­польского Собора, которое было повторено Трулльским Собо­ром. Новацианство за эти годы не только не стало ближе к Церкви, но с годами еще более усугубилось в своем отдалении и отпадении от Нее. При этом, как отмечает прот. Н. Афанасьев, задачи и целесообразность цер­ковной жизни и домостроительства на то время были уже несколько иными. Очередной задачей тогда было возвращение в Цер­ковь несториан и монофизитов, особенно последних, и эта задача диктовала максимальную снисходительность и икономию по отношению к тем из них, кто желал вступить в Православную Церковь.

Итак, как видим, каноны и постановления Вселенских Соборов ни в коем случае не требуют перекрещивания от тех, кто был крещен вне ограды канонической Церкви, у еретиков и раскольников. Главное требование, чтобы совершенное у них крещение соответствовало установленной тринитарной крещенской формуле во имя св. Троицы. Если же эта формула нарушалась или раскольники отвергали веру в св. Троицу, то лишь в таком случае каноны требуют полного перекрещивания над обращающимся. Основанием для этого служит 49-е Апостольское Правило, где указано, что «если кто, епископ или пресвитер, крестит не по Господню учреждению, во Отца и Сына и Святого Духа, но в трех безначальных, или в трех сынов, или в трех утешителей: да будет извержен».

Во всех остальных случаях крещение признается действительным и при присоединении лишь дополняется миропомазанием. Это и есть принцип икономии (снисхождения), испокон веков применяемый в Православной Церкви по отношению к заблудшим, дабы облегчить им путь воссоединения с Церковью. Нарушающий это правило священник или епископ, совершивший перекрещивание, сам подлежит осуждению и извержению из сана. Как гласит 47-е Апостолькое Правило, «епископ или пресвитер если вновь окрестит человека имеющего истинное крещение» (т.е. по тринитарной формуле во имя св. Троицы) «да будет извержен, как посмеивающийся Кресту и смерти Господней».

Даже такой жесткий сторонник акривии и «зилотства», как митрополит Филарет (Вознесенский), третий Первоиерарх РПЦЗ, писал:

Кроме того, уместно упомянуть обновленческий раскол в РПЦ 1920-40 годов. Всех обновленцев приняли без перекрещиваний и перевенчиваний (хотя духовенство принимали в том сане, в котором кто уходил в раскол, т.к. у обновленцев был женатый епископат).

Можно вспомнить и преодоление болгарского раскола в 1945 г., когда тоже всех раскольников приняли без повторения таинств (не перекрещивали и не перерукополагали). А в 1998 г. Всеправославный Собор в Софии также принял решение считать все таинства, совершенные в болгарском расколе 1992-1998 годов, действительными и подающими благодать освящения (постановление, в частности, подписали иерархи РПЦ – Патриарх Алексий II и митрополит Кирилл, нынешний Патриарх РПЦ). А ведь в хиротониях некоторых епископов и предстоятеля этого "альтернативного" болгарского синода принимали участие глава УПЦ-КП Филарет (Денисенко) и другие иерархи УПЦ-КП. Получается, Всеправославный Собор в Софии и участвовавшие в нем Патриарх Алексий и митрополит Кирилл в 1998 г. косвенно признали действительность таинств и УПЦ-КП.

Таким образом, как видно, не признавать со стороны УПЦ (МП) совершенное в УПЦ- КП крещение мирян нет никаких канонических оснований. Более того, каноны и наставления святых Отцов однозначно требуют проявлять в данном случае церковный принцип икономии. А те, кто нарушает этот канонический принцип, сами подлежат осуждению и извержению из сана согласно 47 и 68 Апостольским Правилам.

И, конечно же, если в УПЦ (МП) признают крещение католиков и протестантов, то какие основания не признавать крещение в УПЦ-КП? Ведь, в отличие от Католической и протестантских церквей, между УПЦ (МП) и УПЦ-КП нет вероучительных или догматических различий и разногласий. Есть лишь разногласия административные, культурные и политические, но они никак не могут быть основанием для непризнания таинств. Это подтвердили и недавние действия иерархов и священников Константинопольского Патриархата в США, которые вопреки официальным заявлениям митрополита УПЦ (МП) Запорожского и Мелитопольского Луки о том, что за крещеных в УПЦ КП не молятся ни в одной Поместной Православной Церкви, все же взяли и отслужили соборную панихиду о невинноубиенном в Запорожье младенце Евгении, отпевать которого отказались в УПЦ (МП).

В сложившейся коллизии напрашивается не очень приятный вывод: одно из двух, либо в УПЦ (МП) плохо знают каноны и святоотеческое учение Церкви, либо там сознательно искажают вероучение Церкви, выбирая путь отказа от универсальности и кафоличности, путь маргинализации и вырождения в зилотскую секту, наподобие старостильных и старообрядчестких течений. И если первое хоть как-то излечимо путем обучения и просвещения, то с последним сложнее. Оно означает, что УПЦ (МП) сознательно пытается уйти из украинского социума в самоизоляцию. В таком случае представителям УПЦ (МП) не стоит сокрушаться о потере авторитета в обществе и уменьшении ее сторонников. Нужно честно объявить о своем выборе народу и не претендовать более на духовную монополию над ним. Зилотство – это удел не масс, а «малого стада». Нужно это честно признать и строго держаться выбранного курса, отпустив паству и дав массам право самостоятельного и свободного выбора своей дальнейшей судьбы духовного развития и окормления.

И напоследок хотелось бы еще раз напомнить всем слова Спасителя из Евангелия, что хула на Духа Святого «не простится ни в сем веке, ни в будущем» (Мф. 12:31–32).