Трудный путь к диалогу. Помнится, так назывался сборник о. Александра Меня. Тогда, после семидесяти лет воинствующего атеизма диалог Церкви и общества был крайне затруднен.

Сегодня, когда на фоне братоубийственной войны российские и украинские протестанты пытаются найти точки соприкосновения и понимания (ближайшие переговоры пройдут 9 сентября в Осло), эта фраза отца Александра вновь становится ключевой.

Легкого пути к диалогу не выйдет – наши народы и Церкви разделяет кровь и ложь. Если бы только кровь, то покаяние могло бы принести мир. Но ложь преодолеть труднее, чем забыть о пролитой крови. Кровь со временем высыхает, ложь – только увеличивается.

С чего можно начать этот трудный путь к диалогу? Прежде всего, с сострадания. Даже если мы не понимаем противоположную сторону, мы можем принять ее боль и вместе молчать, сопереживая. Далее – с признания неудобных фактов, которые эту боль причиняют. В русско-украинском случае это означает признать очевидный факт российской агрессии в Украину. Фразы о «внутреннем конфликте», «гражданской войне», «мирных ополченцах», «референдуме» Крыма и ДНР-ЛНР – оскорбительны для украинской стороны. В заявлениях Всеукраинской рады Церкви и религиозных организаций (ВРЦРО) выражена консолидированная позиция основных конфессий Украины, поэтому стоит доверять именно этим словам братьев-христиан, а не государственной пропаганде. Если этого доверия к украинским братьям нет, если факт войны против Украины российские братья признать не могут, то дальнейшие попытки диалога будут безуспешными.

Дешевого примирения не будет. Легкого диалога тоже. Нужна жертва. С двух сторон. Со стороны украинцев – жертва любви и прощения за предательство и братоубийство. Со стороны россиян – жертва мужества, правды и солидарности с украинцами ценой возможных репрессий со стороны чекистского государства и ксенофобского общества.
Еще нужно понимать асимметрию. Война идет в Украине и против Украины. Страдает Украина. Поэтому обращаться нужно в первую очередь не к украинцам, они и так уже делают, что могут, всей страной и всей Церковью помогая полыхающему Донбассу. Обращаться нужно к россиянам, которые могут проявить солидарность в правде и помощи. Я думаю, что им сейчас нужно проявить честность и сказать: «Братья-украинцы, простите. Мы боимся наших спецслужб, поэтому молчим. Мы живем не при демократии, а при царе, от нас ход войны не зависит. Простите, что мы отдали всю полноту власти нашему царю, а теперь не можем на него повлиять. Нам стыдно, что наши войска топчут вашу землю и убивают ваших родных. Мы не можем разделить ваш выбор в пользу Европейского (а не евразийского) союза и поддержать вашу революцию на Майдане. Но мы осуждаем эту подлую войну. Мы не умеем или не смеем сказать что-то в вашу защиту, но обещаем не говорить ничего против вас, молиться о Божьей защите, мире и процветании для Украины, а также молиться о покаянии нашего президента и всего нашего озлобленного народа». Я думаю, что этого для начала будет достаточно. В такой молитве уже заложена простейшая последовательность действий: признание и осуждение войны России против Украины, покаяние за ложь и малодушие, совместные заявления и совместные молитвенные кампании, практическая христианская солидарность и братская помощь Киеву. Эта дорожная карта приведет к диалогу и миру – если не между народами, то хотя бы между церквями.

Остается вопрос: на сколько хватит нашего христианства и насколько мы ценим этот самый диалог, найдется ли воля пройти этот трудный путь?