Украинская благотворительность перед вызовом прозрачности
«Планируете ли Вы в ближайшее время опубликовать публичные финансовые отчёты своей организации?». С таким вопросом автор обратился к директорам социально активных христианских организаций, на интернет-страничках которых есть всё, кроме сухих бухгалтерских цифр. Ответы были довольно предсказуемы: большая часть благотворительных организаций не намерена знакомить нас и потенциальных инвесторов с информацией, откуда и куда направляются денежные знаки. Интересно то, что п.4 ст.22 профильного Закона Украины «Про благотворительность и благотворительные организации» поощряет «…отчитываться перед благотворителями и благотворительными организациями об их (денег – А.Г.) использовании». Об отчёте перед обществом – ни слова. Впрочем, беседа с руководителями фондов подтвердила опасение, что ценность финансовой прозрачности, в противовес западноевропейским трендам, ставится ими под вопрос.
Финансовая близорукость
«Мы никогда не будем открыто говорить о своих финансах, — категорично утверждает Евгений, директор одной из протестантских организаций. Мы работаем честно, партнёры это знают, но здесь не Америка, и демонстрацией наших финансовых показателей мы только привлечём врагов». Позиция Евгения и его единомышленников кристально ясна: в нынешних условиях ни бизнес, ни неприбыльные организации не могут играть честно, ведь оппонент по игре – государство в лице исполнительной власти – довольно часто подстраивает правила под себя.
Представители иных религиозных фондов удивили тем, что, в отличие от Евгения, попросту не видят необходимости в открытии финансовых income и outcome. «Если фонд работает «чисто», это видно, — убеждает Людмила, член благотворительного фонда по социально-бытовой помощи детям-сиротам. Те немногие спонсоры, которые работают с нами, знают нас и наши финансы, потому мы не нуждаемся в том, чтобы распространять о себе информацию». Подобный подход доходчиво объясняет Сергей Цветков, бывший администратор Всеукраинского культурно-просветительского центра «Нове життя»: «Организации этого типа не делают публичные отчёты просто за ненадобностью. Доноры таких фондов, как правило, являются их друзьями и оказывают им постоянную, а не единоразовую, помощь на протяжении многих лет. Они получают отчёт в удобном для себя виде и не требуют от фондов дополнительного публичного отчёта».
Эксперты могут привести и иные причины, почему общество до сих пор не знает о финансовой составляющей жизни большинства благотворительных организаций. Однако трудно не заметить, что именно отсутствие конструктивной конкуренции питает информационную закрытость, которая, как кровь – акул, привлекает журналистов. Практически незнакомые с рыночными правилами и питаемые дотациями, фонды позволяют себе страдать близорукостью, считая, что спонсорский status quo будет продолжаться ещё долго. Действительно, недальновидно.
Частично «вынырнувшие»
«Каждый год нас проверяет независимая аудиторская компания, — рассказывает Анатолий Евдощук, директор находящейся в Житомире ВБО АСЕТ. — Как мне кажется, основная польза таких мероприятий заключается в том, что аудит «наводит порядок» и защищает нашу моральную и материальную репутацию». Между тем, на сайте украинского подразделения этой международной организации открытых отчётов нет.
Подход Евдощука резко контрастирует с принципами работы Евгения и Людмилы и демонстрирует понимание им преимущества открытости и прозрачности. Лидер житомирских благотворителей предвидит интерес к АСЕТ со стороны «внешних» организаций и, что важнее, спонсоров: «Если они увидят, что мы позитивно относимся к аудиту, то подумают, что АСЕТ – серьёзная организация», которая беспокоится о своём имидже. Логику главы АСЕТа поддерживает сайт www.charity.org.ua, специализирующийся на освещении благотворительности в Украине (создан при участии Посольства США): «(годовые отчёты – А.Г.) … дают уникальную возможность увидеть, кто есть кто и чем занимается, и, в итоге, помогают выбрать, кому помогать».
Несмелые и половинчатые шаги украинских религиозных фондов в сторону финансовой прозрачности поддерживаются западными институциями «милости». В Германии диаконическая Служба евангелическо-лютеранской Церкви Ганновера не стыдится опубликовывать данные по приходу средств (их в 2010 году оказалось 10,75 млн. евро) и их использованию. Разумеется, нужно учитывать традицию немецкой педантичности и понятную систему налогообложения, к которой украинские специалисты по оброку и дани только приближаются. Если же говорить об Америке, то представители международной организации «ChildFund International» уже на лицевой странице корпоративного портала сообщают, что 83% пожертвований было потрачено непосредственно на служения. Так создаётся общее впечатление об организации, даже если человек в первый и последний раз посетил её интернет-страницу. А вот уже история из нашей жизни: познакомившись с открытыми отчётами запорожской благотворительной организации «Щаслива дитина», руководитель киевского фонда «Струмок» Виталий Сухина также планирует публиковать финансовые данные. «Мне это действительно понравилось; как и у них, у нас нет причин, чтобы что-то прятать», — говорит по телефону директор.
А как может быть
Западные благотворительные фонды давно поняли, что публичные финансовые отчёты во многом полезны и даже необходимы. Прозрачная бухгалтерия «у них» — это часто инициатива снизу, результат желания оградить себя от «чёрного» пиара и защитить свою репутацию. Не всегда так — «у нас». Если такие крупные благотворительные организации, как «Каритас», давным-давно заботятся о своей доброй репутации и ежегодно публикуют отчёты, то их более мелкие «коллеги» выйдут из тени только в случае ужесточения законодательства или внешних требований. Последние же тут как тут.
Совсем недавно Международный благотворительный фонд «Міжнародний Альянс з ВІЛ/СНІД в Україні» объявил тендер на аудиторские услуги для «проверки годовых финансовых отчётов про приход и целевое использование средств получателями…». Согласятся ли религиозные фонды пройти независимую проверку для того, чтобы получить грант? С этим вопросом мы обратились к директорам фондов и выяснили, что большинство руководителей – «за». Впрочем, они уточнили, что аудиторский отчёт не следует выкладывать «для людей». Это означает, что аудит будет проведён исключительно для существующих или потенциальных спонсоров. Никаких имиджевых последствий проверка иметь не будет.
Кажется, что нежелание заниматься своей «фасадной» бухгалтерской частью в нынешних условиях может обойтись дорого. Как минимум, это означает неучастие в реализации корпоративной социальной ответственности фирм и жёсткую ориентацию на старых спонсоров, которые в любой момент могут остановить финансовые потоки. «Украинское законодательство практически никак не мотивирует прибыльные предприятия помогать неприбыльным фондам, — поясняет директор аудиторской компании Татьяна Ковтун. Что оно делает, так это только позволяет относить пожертвованные деньги – а это не больше 4% от прибыли в прошлом году – в счёт расходов». В таком печальном контексте согласие на разумную финансовую открытость сообщает потенциальным донорам, что благотворительный фонд готов играть по всем известным правилам. Ведь приятно видеть благотворителей.
Однако, как замечает координатор проектов Мальтийской службы помощи в Украине Павел Титко, Украина не имеет еще «традиции пожертвования». «Мы начинаем абсолютно новое для общественного сознания дело, к которому не готовы меценаты. Они не знают, как жертвовать, на что жертвовать». 20-летний опыт деятельности МСД в Украине говорит, что прозрачность в деятельности поощряет местных меценатов. «Я думаю, во-первых, ... мы можем гарантировать, что предоставленные средства будут использованы по назначению. Во-вторых, по моему мнению, предприниматели уверены, что мы можем профессионально определить первоочередные нужды. Мы коммуницируем с предпринимателями на хорошем профессиональном уровне, что также является очень важным фактором. Кроме того, мы неплохо представляем свою работу. Это — базовые условия», — сказал в интервью РИСУ Павел Титко.
Следовательно, в условиях, когда западные благотворительные организации прекращают или существенно сокращают финансирование, украинским фондам нужно искать новые, «отечественные» пути получения средств на свои проекты. И несмотря на то, что законодательство в этом не способствует, открытость в работе и умение видеть важное в социальном служении должны им помочь в этом.
