Глава Русской православной церкви (РПЦ), патриарх Кирилл как духовный отец предал свою украинскую паству, поскольку не только не выступил против войны, но и фактически благословил ее. В Украине прихожане отрекаются от приходов, а слово «московский» стало токсичным. Какое будущее у УПЦ МП
Джерело: Forbes
В первый день войны предстоятель УПЦ МП митрополит Онуфрий выступил с патриотическим воззванием, да и все последующее время церковь поддерживает Украину и молится за воинов ВСУ.
Тем не менее, общество в своем большинстве считает конфессию врагом, потому что она долгое время находилась под культурным влиянием русского православия, а часть духовенства искренне разделяла идеи «русского мира» и питала отвращение к патриотическим настроениям в Украине.
УПЦ МП, вопреки названию, не подчиняется напрямую Москве и Русской православной церкви (РПЦ) и не связана с ней финансово. Епископы и духовенство выбираются здесь, в Украине, Москва только формально подтверждает выбор киевского митрополита.
Именно поэтому эта конфессия всегда настаивает на том названии, которым она официально зарегистрирована в Украине — УПЦ. Без приставки МП. Однако в обществе уже давно закрепилось именно такое название — с этой самой приставкой.
Сама УПЦ МП в своем большинстве никогда не выражала желание порвать с Москвой даже эту формальную связь. Да и сам Московский патриархат всегда всеми силами держался за сохранение украинской церкви в сфере своего влияния.
Две попытки украинских епископов отсоединится – в 1992 году и в 2018 году – всегда вызвали обвинения в том, что украинское православие без Москвы – «безблагодатное» и «неканоническое».
УПЦ МП остается крупнейшей религиозной конфессией в стране, объединяя более 12 000 приходов, по данным Госслужбы по этнополитике и свободы совести. Это больше, чем у ПЦУ и Греко-католической церкви вместе взятых.
Но с начала войны начался процесс перехода общин из МП в ПЦУ. По одним данным, их больше 50 с начала войны, по другим – около 100. Духовенство трех епархий, то есть церковных округов, требует от своих епископов выйти из формального подчинения Московскому патриархату.
При этом подавляющее большинство общин избрали более мягкую форму протеста – перестали «поминать» патриарха Кирилла во время богослужения.
Дело в том, что во время воскресной литургии священники несколько раз произносят молитвы, в которых упоминают весь пышный византийский титул «великого господина и отца нашего, святейшего патриарха московского и всея Руси Кирилла».
Самих верующих в церковной среде принято называть библейским термином «паства», а патриарха – «пастырь». Слова из аграрной культуры древнего Израиля исторически закрепились в церковном лексиконе и служат синонимами понятий «духовный отец» или «гуру» и его «дети» или «ученики».
В этой картине мира Кирилл как духовный отец своей украинской паствы попросту предал ее, поскольку в нескольких проповедях не только не выступил против войны, но и фактически благословил ее.
Настоящим шоком для духовенства и прихожан УПЦ МП стало и начало войны, и то, как она проходила. Российская армия уже уничтожила или повредила несколько храмов этой конфессии, в Сумской области регент церковного хора погиб от обстрелов вместе со всей семьей сразу после службы.
В Ирпене россияне ранили местного священника, который через несколько дней скончался в больнице. Ирония судьбы – этот священник был сторонником «русского мира».
Против своих братьев по вере – православных украинцев – русская армия посылает батальоны чеченцев-кадыровцев, то есть воюет с православными с помощью мусульман.
Запорожский епископ Лука вместе со священниками отправился вывозить беженцев из Мариуполя – но и его, епископа УПЦ МП, русские солдаты не пускали в осажденный ими город. Он добрался только до Бердянска, откуда смог вывести часть жителей Мариуполя.
Возле Волновахи от российских снарядов пострадали здания монастыря, который был построен старцем Зосимой – этот священник при жизни считался духовным наставником Виктора Януковича. Выглядит все так, что «русский мир» сам уничтожает все, что было им создано.
Это стало холодным душем для части духовенства и прихожан УПЦ МП. Они уже не могут ни называть Кирилла «отцом», ни молится за него. Популярный в Украине священник Александр Клименко, победитель шоу «Голос Украины», прямо называет войну – войной, Путина – военным преступником. Такую же позицию занимает и известный батюшка из Днепра Андрей Пинчук, который с риском для жизни вывозит людей из зоны боевых действий.
Однако переход 50 или 100, или даже 500 общин ничего существенно уже не изменит. Для конфессии в 12 000 приходов – это очень мало. Многие даже после начала войны не собираются выходить из МП.
В нескольких епархиях епископы низвергли из сана тех священников, которые после начала войны перешли в ПЦУ. К примеру, в Черкасской епархии местный митрополит Феодосий в своем указе о запрете священника Романа Личка цитирует один из стихов богослужения: «Лучше б тебе, Иуда, предатель, и не рождаться на свете». При этом в новостях на сайте этой епархии сообщается о помощи беженцам, «которые пострадали вследствие боевых действий». Кто именно эти действия осуществляет – епархия как будто забывает упомянуть.
В этом дипломатическом замалчивании — вся суть провальной медиа-политики УПЦ МП. Начиная с войны на Донбассе эта конфессия не называла Россию агрессором, оправдываясь формулировкой «наши верующие – по обе стороны конфликта».
Руководители конфессии также ни разу открыто не сказали, кого считают ответственным за развязывание этого конфликта, снова туманно говоря о «сатанинских силах». Именно отсутствие ясности в этом вопросе окончательно испортило репутацию этой церкви.
Для общества осталось не ясно – УПЦ МП вообще за кого? За Украину или за Россию? Если верующие есть по обе стороны конфликта, то что же это за верующие такие, которые готовы с оружием в руках убивать несогласных со своей точкой зрения? Нужно четко сказать – кого из сторон вы не считаете христианами.
К примеру, именно так поступили некоторые священники самой РПЦ. Бывший настоятель киевского прихода возле метро Шулявская священник Андрей Ткачев, который с 2014 года живет в Москве, в своей проповеди после начала войны заявил, что война – наказание украинскому народу за Майдан.
Другой популярный московский священник Артемий Владимиров призывает молиться за успех русской армии по освобождению от нацизма. В других проповедях эти священники, по сути, повторяют главные идеи российской пропаганды. Хотя эти священники и являются часть пропагандисткой машины, они все-таки не отделываются туманными фразами и заняли предельно четкую позицию.
В их картине мира украинцы – это дьявольское зло, а русские солдаты – воины света. Тем временем УМП МП отказывается ясно ответить на вопрос общества, кого они считают злом, а кого – добром.
История церкви знает множество примеров, когда духовенство прямо заявляло властям: вы принимаете сторону зла, вы – не христиане. Так делал святой Амвросий Медиоланский, который отлучил от церкви императора Феодосия за жестокое подавление бунта.
Так делали и сами святые РПЦ – митрополит Филипп Колычев, который за жесткую критику царя Иоанна Грозного поплатился свободой, а потом и жизнью. За развязывание гражданской войны в 1918 году патриарх московский Тихон предал проклятию большевиков. Этих людей церковь причислила к лику святых, признавая, что их поведение – пример для христиан.
Однако в современной РПЦ и УМП МП пока не видно священников и епископов, которые бы прямо заявили: Владимир Путин – не христианин, он должен быть отлучен от церкви. Вместо этого духовенство только «просит патриарха Кирилла попросить Путина остановить войну».
Они могли бы сделать и иначе. Один из самых ярких примеров – священник УПЦ МП из Славутича, который во время акции протеста против оккупационных властей прямо обращался к русским солдатам: «Если у вас есть нательные кресты, снимите их, нехристи, потому что христиане не наводят автоматы на мирных людей». Пример для подражания и патриарху Кириллу, и епископам УПЦ МП.
Что будет дальше с УПЦ МП? Все предельно просто. Незначительная часть приходов перейдет в ПЦУ. Однако для подавляющего большинства такой шаг слишком сложен. Слишком долго духовенство УПЦ МП рассказывало о том, что ПЦУ – это раскол, они «безблагодатные», и перейти туда – значит предать Христа.
Знак равенства между верностью Богу и верностью своей юрисдикции поставлен настолько сильно, что это станет решающим препятствием для перехода. Однако без отсоединения от токсичного слова «московский» эта конфессия обречена на маргинализацию. У нее не будет новых прихожан, а ее влияние на общество исчезнет окончательно. Это только вопрос времени.