Не путать кадило с кадиллаком

Когда журналисты обратили внимание на скромные часы нового предстоятеля УГКЦ и сравнили их с часами патриарха РПЦ, я расценила это как курьез. Ну, в крайнем случае, как «фишку» - медиа ведь так нуждаются в «фишках», привлекающих внимание аудитории. Роль сыграло «флюсовое мышление» профессионала-журналиста. Ведь  вопрос «часов патриарха» никак не сойдет с повестки дня уже даже не отечественных – российских СМИ. Он видоизменяется, расширяется, превращается в вопрос об имущественном статусе в целом, затем в вопрос социально-политический, а теперь и вовсе едва ли не в догматический, поскольку сомнения в необходимости всех этих дорогих побрякушек для священнослужителя в стране, в которой огромная часть населения – за чертой бедности, сопрягается официальным спикером РПЦ протоиереем Всеволодом Чаплиным с образом Иуды Искариота. Ни много ни мало.

О.Всеволод, несомненно, одна из самых ярких медиа-звезд РПЦ. Он изо всех сил поддерживает этот имидж, представляя общественности «смелые» и «новаторские» идеи о своде моральных ценностей, дискутируя в прямом эфире с Маратом Гельманом о границах дозволенного, оценивает работы современных художников, продвигает в массы новые модные тренды. Не за горами, обещает, дефиле-показ православных мод. Не удивительно, что именно ему поручена кампания по «часам патриарха». И по сопутствующим вопросам также.

Итак, к чему же сводится ответ? К сожалению, во многом, все к тому же: престиж и статус. А роскошь, обладание статусными вещами, в его интерпретации – едва ли не особое «послушание» Патриарха. Послушание ради статуса. Ну, согласитесь, - какой авторитет в обществе может быть у человека с часами «Полет»? 

Аргумент «подарка» на самом деле смешной. То, что часы и кадиллак – «дареные», а не принять подарок – «впасть в грех гордыни» - ничего не меняет. Если для РПЦ есть «нерукопожатные», то могут быть и «подарконеприятные». И, кстати, в свое время на Руси настоятель мог закрыть двери церкви перед носом проштрафившегося князя, несмотря на все его подарки и пожертвования –  именно это возвышало авторитет церкви в глазах паствы. Но, кажется, руководство РПЦ к своему «руському» наследию относится весьма избирательно. Но пускай даже подарок принят. Надо ли выставлять его всякий раз на всеобщее обозрение? По о.Всеволоду – это абсолютно необходимо, так как это говорит о «статусе». В смысле, чтобы все понимали, с кем и с чем имеют дело. Вот такое любопытное понимание гордыни.

И, кстати о гордыне. О.Всеволод, раздраженно сравнивая аргументы своего оппонента с Иудиными, приводит слова Христа о том, что «бедных всегда будете иметь с собой, а Меня - нет». Это такой способ ловко польстить начальству – поставить его в один ряд с Самим Христом? Или следует это понимать так: Церковь – это Тело Христово, а значит без кадиллака ей никак?

А еще мне понравился пассаж о покосившихся заборах и интеллигентских кухнях. Такое, знаете, классовое чувство сквозит в этих строках. Не любит батюшка интеллигентов. Так ведь и простой народ их не любит – о.Всеволод об этом прекрасно знает, потому и противопоставляет РПЦ именно им. Что ж, эту нелюбовь легко понять. «Простым людям» нужны простые вещи и простые рецепты, в том числе духовные – рецепты послушания. Но и «серьезным людям», дарящим кадиллаки, на самом деле тоже нужны простые и понятные вещи – многочисленные побрякушки, отражающие солидность и престиж. Солидные господа хотят иметь дело с солидным Господом, как известно. Так почему не поддержать их в уверенности, что спасение – у них в кармане? В обоих смыслах.

Таким образом, оба пути – послушание и «спонсорство», иногда называемое также «поджертвованием» - это разные пути к одному и тому же. Оба они укрепляют авторитет церкви. Один – отбиванием дурацкой привычки сомневаться (интеллигентская кухня!) и задавать лишние вопросы, второй – возможностью демонстрировать свой «общественный статус» самым наглядным образом. Как «настоящие пацаны» в лихие 90-е демонстрировали его с помощью золотых цепей (количество, вес, размер), так теперь их демонстрируют в РПЦ – часами, машинами и проч.

Из ответа о.Всеволода явно и прямо следует: бедность – это порок. Особенно для церковного человека. Он даже абзац посвящает поучительному рассказу о духовной гибели тех, кто старался оставаться бессребреником. Но есть еще один аспект «порочности бедности» - это означает, что подавляющее количество россиян живет в пороке. А значит и права морального сомневаться, задавать вопросы и тем более спорить – не имеют. Хотя бы потому, что неизбежно нарываются на обвинение в зависти. Так что не знаю, как с разделением РПЦ на «две церкви» - еще один очень обсуждаемый в Рунете тезис – но разделение на «пацанов» и «лохов», кажется, очевидно.

В целом, отповедь о.Всеволода полна нестыковок, говорящих о крайнем раздражении, плохо скрытом за снисходительным тоном, а может, о профессиональной небрежности. И то сказать - зачем напрягаться? Все равно и так понятно, чьи в лесу шишки. Даже странно, что патриархия вообще снизошла до комментирования. Впрочем, all publicity is good publicity.

Пожалуй, эту фразу вообще следовало бы вспоминать чаще, когда речь заходит о деятельности руководства РПЦ. Когда Собор избрал патриарха Кирилла, очень много, как вы помните, говорили о его качествах «менеджера». И только немногие тогда сказали о том, что если он и менеджер – то разве что пиар-менеджер. Надо признать, в этом была доля истины – ведь с тех пор почти все происходящие вокруг РПЦ события, в первую очередь, имеют выразительную медийную компоненту. Само высказывание о.Всеволода о том, что критика церкви – следствие ее активной позиции, заставляет задуматься о том, в чем же эта позиция проявлялась.

Действительно, в чем? Есть ли что вспомнить – настоящие, реальные дела, а не медиа-акции, которые с реальностью российского  общества соотносится слабо? Например, создали свод «вечных российских ценностей». Событие? Ого! А каково практическое значение этого свода? Кто-то сомневался в том, что сострадание – это хорошо, а отсутствие патриотизма – плохо? Кстати, а много ли собственно церковного и христианского в этом списке, что его явление народу надо причислять именно к проявлению «церковной» активности?

Или вот разработают и покажут нам правильную православную моду. Акция? Или! Небольшая кучка медиа-прихожанок, начиная со Светланы Медведевой и заканчивая женами тмутараканских губернаторов пошьют себе пару нарядов у более-менее дорогих портных с тем, чтобы одевать на трансляцию пасхальных и рождественских богослужений.

А, вы думаете, что это будет «реклама правильного образа жизни» от первых (ну, ладно, с первых по третьи) лиц государства? Да нет! Это будет очередная серия бесконечного телесериала «ИХ нравы», от которого зависимы российские телезрители, так же как и украинские. И главным, что будут обсуждать, сидя на завалинке и лузгая семечки, - даже не фасон платья, а кому ОНА его закажет – Зайцеву или Юдашкину. Потому что те, кто принадлежит к церкви, и так знает, какие в ней «моды» и ценности. А для тех, кто не принадлежит, главная интрига - не в длине юбки. И православная мода от кутюр и о.Всеволода, боюсь, не станет той точкой, в которой эти реальности пересекутся.

Точно так же поп, рассуждающий с экрана о том, что кадиллак – это cool, принадлежит к совершенно другой реальности, нежели свой родной сельский батюшка, объясняющий своей пастве, что зеленый змий – это враг человеческий. «Крутой патриарх» на «обалденной тачке» сродни Юрию Гагарину, поднявшему русскую национальную гордость выше стратосферы. Но стал ли из-за него среднестатистический россиянин не то что больше знать о звездах – просто чаще поднимать взгляд к небу?   

Вот так, иным путем, но мы все равно приходим к «двум церквям», существующим по мнению русского публициста в границах одной РПЦ. На самом деле, их, может, и не две – но кто возьмется подсчитать? Часто приходится слышать упреки в том, что критики и журналисты видят в церкви «совсем не то». Что смотрят они на политику священноначалия и подсчитывают финансы архиереев – в общем, обращают внимание на «частности», «перегибы» и проч., а не видят главного – литургической жизни, не чувствуют присутствия Христа и т.д. Что ж, это действительно так. Но не взгляд ли это обычного обывателя (пускай и доведенный до энной степени в виду профессии) – того обывателя, на которого рассчитан и статусный «эффект кадиллака»? Ведь «статус» - это медиа-навеивание. А для того, чтобы увидеть литургическую жизнь церкви, – в эту жизнь надо войти, надо стать частью церкви – причаститься. Эту жизнь надо разглядеть за мишурой статуса, престижа. За идеологическими монстрами, порождаемыми священноначалием непонятно ради чего – неужели у церкви может быть иная и более высокая цель, чем Спасение во Христе? Наездники на Кадиллаках занимаются как раз тем, чем и пристало заниматься людям подобного статуса – стратегическими интересами, государственными проектами, укреплением национального единства и собственного влияния на как можно большем географическом пространстве. И это еще в лучшем случае. Потому что как именно, какими путями на постсоветском пространстве зарабатываются подобные «престижные вещи», нам известно слишком хорошо. Впрочем, о.Всеволод и не отрицает, что не слишком щепетилен в подобных вопросах. И  не скрывает, что интеллигентов не любит, в частности, за чистоплюйство и нежелание марать руки воровскими деньгами.

Так что давайте не будем о гадах-журналистах, которые гоняются за скандалами, все очерняют и, таким образом, во всем виноваты. Некоторые выступления о.Всеволода стоят километров текста самого активного очернителя Церкви Христовой из числа профессиональных  борзописцев.   

За кадиллаком предстоятеля и «православным дефиле» литургическая жизнь церкви теряется так же, как за «планом Путина» - Россия и ее народ, за кланом Януковича – Украина (и даже мы с вами сами себе не видны), за рекламой презервативов – большая, но чистая любовь. Вот почему часы патриарха так важны и ни в коем случае не могут быть дешевы – они часть симулякра, этого порождения медиа-культуры. Симулякру надо быть ярким и привлекательным, потому что неуспешный симулякр просто не существует. То  есть я оспариваю тезис российского коллеги: в России нет «двух церквей». Как нет их в Украине, в Антарктиде и на Марсе. В России есть православная церковь с ее литургической жизнью, единством в Евхаристии, живым ощущением Богоприсутствия. И ее симулякр, цель которого – убедить всех (и себя в том числе), что это он настоящий, а все остальное – его бледная тень, целиком и полностью зависящая от него.

Медиа-РПЦ – часть медиа-России. Т.е. той России, которую мы знаем по телеэкранам и Интернет-лентам, жующих политическую жвачку СМИ. Да и большинство россиян не знает ничего другого. Россия - проект с огромной потенциальной энергией. Которая иногда переходит в кинетическую, но весьма точечно и ненадолго – вот как поход Ермака  или революция с последовавшей гражданской войной. Это огромная территория, по которой рассеяно весьма немногочисленное население. Для тех, кто поездил по Украине – особенно правобережной – поездка машиной по России – необыкновенный опыт: можно ехать часами через лес или степью, не встречая на пути ни одного населенного пункта. А о состоянии дорог – не столько связывающих, сколько разделяющих эти населенные пункты, - сложены легенды, песни и анекдоты. Единство территории, необходимое для естественного рождения народа как некой общности, здесь так и не было реализовано. Но появление и совершенствование медиа позволяют преодолеть географические трудности, перенеся «проект Россия» в виртуальное пространство. Неудивительно, что симулякры чувствую себя здесь увереннее, чем реальные явления, события и люди, ведь виртуальная реальность – это их стихия. Для сотен тысяч телезрителей о.Всеволод Чаплин реальнее батюшки – настоятеля соседнего прихода. Доверие медиа – безграничное и некритичное – это желание и единственная возможность не потерять ощущение единства «великого народа». Потому медиа устами своих героев-симулякров не устают мусолить великие победы, с которыми так лестно ассоциироваться каждому потребителю – победу над Гитлером, полет Гагарина и т.п., к чему современный среднестатический россиянин никакого отношения не имеет.

Вот и машина у патриарха круче, чем у муфтия – кажется, о.Всеволоду это было важно. Участие в этом медиа-проекте РПЦ – совершенно естественно. Ведь церковь – это готовое чувство единства. Во Христе. Но в медиа-реальности даже это можно конвертировать - в единство «духовного пространства Святой Руси». 

Виртуальность «проекта Россия», впрочем, играет со своими идеологами довольно злую шутку. В виртуальной России, например, не так просто держать все под контролем. Нет, можно попробовать – запретить ресурсы, обеспечивающие самоорганизацию граждан в Интернете, все эти ЖЖ, Фейсбук, Твиттер и т.п. Но это довольно таки невероятно – хотя бы потому, что русскоязычное медиа-пространство (Русский мир?) превосходит географически юрисдикцию российского государства и даже возможности российских спецслужб. Поэтому либеральное оппозиционерское брюзжание в рунете не утихает и не утихнет.

Может, поэтому о.Всеволода так раздражают интеллигенты-критики? Ведь ладно бы на кухне, как в старые недобрые времена – так они ее, эту кухню, в Интернет перенесли, на всеобщее обозрение!

Виртуальный «Русский мир» оказывается пространством значительно более демократическим, чем реальная Россия. Даже жалко иногда, что именно он симулякр, а не наоборот.