А Церковь наша стоит… К 100-летию освящения Киевского Свято-Покровского храма на Приорке
Юрій КРОТ. – “Политикантроп”, 15 вересня 2006 року (рос.)
В истории Покровской церкви такого предания не сохранилось, однако известно, что храмы на этом месте стояли с давних времен. Еще в XVIII веке, когда Приорка была даже не пригородом Киева, а всего-навсего пригородной слободой, здесь стояла деревянная Дмитриевская церковь. В 1791 году ее разобрали, а в 1795-м „тщанием заседателя бывшего совестного суда Стефана Рыбальского, купцов Тимофея Зарембы и Андрея Хижняка” построили деревянный храм на каменном фундаменте (из Клировой ведомости Приорской Покровской церкви за 1833 год; ЦГИА).
Жителей на Приорке в то время было мало. Как гласит упомянутая ведомость, приход состоял из 151 с половиной двора, жителей мужского пола — 605, женского — 703. Однако время шло, Киев, ставший „сахарной столицей Европы”, рос, и Приорка превратилась из пригородной слободы в городскую окраину. К началу ХХ столетия население ее по сравнению с 1833 годом увеличилось более чем в десять раз. Возникла потребность в новом храме. Вновь прихожане разобрали церковь и 9 октября (26 сентября по ст. ст.) 1902 года заложили новое здание. Освящение построенного храма состоялось 16 сентября (3-го по ст. ст.) 1906 года.
Интересно, что в царской России, где православие было единственной государственной религией, большинство церквей строилось не за казенный счет, а за счет пожертвований дворянства, духовенства, лиц купеческого сословия и простых мещан-прихожан. „Общая сумма затрат на постройку церкви составила 57 тыс. рублей серебром, большую часть из которых составляют пожертвования духовных лиц, киевского купечества и приорских прихожан”, — писал отец Платон Контраневич („Свято-Приорская Св.Покровская церковь и ее прихожане”) в 1911 году. Для сравнения: жалование киевского священника в то время составляло около 400 руб., псаломщика — около 100 руб. в год.
Свидетели, в частности тот же о.Платон Контраневич, отмечают глубокую религиозность тогдашних обитателей предместья: „У жителей Приорки сохранилось древнее благочестие, добрые старые обычаи религиозные. Многие говеют во все четыре поста, а в великий пост и по два раза. Любят, чтобы служба в церкви совершалась как можно продолжительнее, любят много свечей ставить перед иконами, многие за каждой литургией, и молебном, и панихидой подают свои поминальницы; жертвуют усердно в церковные кружки трудовые свои лепты, украшают иконы занавесками и полотенцами и много икон новых жертвуют в новую свою церковь… Под воскресные дни и праздники не празднуют крестин, именин и вообще не ходят по гостям и не устраивают пирушек, как в других приходах городских. Ведут себя в церкви чинно и во время литургии все присутствующие многократным преклонением колен выражают свое благоговение и высокое молитвенное настроение”.
Очень бережно относились в то время и к строительному материалу. Считалось, что святыня не подлежит поруганию, а поэтому максимум из того, что осталось от старого церковного здания, было использовано при постройке нового. Из разобранного храма были взяты колокола, иконостас, жертвенники, горнее место и вся церковная утварь.
Сохранились написанные в 1953 году воспоминания бухгалтера церкви Владимира Бендика, сына Исидора Бендика, церковного старосты времен строительства храма. Согласно этому документу, старая деревянная Покровская церковь была разобрана, и на том месте, где стоял Престол, был сооружен небольшой памятник, обнесенный „железной хорошей оградой”. Из материала разобранного здания церкви были построены „два хороших дома. Один из них арендуется церковным советом, и в нем проживает церковный причт и служители церкви”. Дом этот уцелел до наших дней.
Здание церкви практически полностью сохранилось. В храме было поставлено три Престола: главный — в честь Покрова Пресвятой Богородицы, в северном приделе — во имя Св. Николая Чудотворца, в южном — во имя Св. Великомучеников Георгия Победоносца и Дмитрия Солунского. Здание церкви пятикупольное; в западной части находится колокольня, также увенчанная куполом.
Как без Божьего произволения, не строится церковь и без приложения человеческих рук. Лица духовного звания говорят об этом красноречиво и, может быть, даже немного выспренне. „Только с такою небесною помощию можно было окончить это дело, начатое с очень малыми средствами, — восклицает о. Платон Контраневич. — Кто дал нам эти средства? Люди. Конечно, люди. Но ими руководила рука Божественного Промысла, но их располагала к жертвам на святое дело Царица Небесная, но их ободряли и поддерживали св.св.Великие Подвижники Печерские — Антоний и Феодосий. Прихожане местные — все люди бедные, для них очень трудно жертвовать большие суммы; жертвовали рубли, копейки, и из этих незначительных, но усердно жертвуемых лепт собирались десятки тысяч рублей с благословения Божия и Царицы Небесной”. Миряне, в частности В.Бендик, свидетельствуют скромнее: „…в то время на окраинах города было очень мало мощеных дорог, транспорт был исключительно гужевой, а порой за отсутствием последнего его роль выполняли люди… Воды близ церкви не было. Водосвятие в двунадесятые праздники проводилось далеко от церкви, на расстоянии четверти и до полутора километров. Во время строительства вода подносилась на плечах желающими помочь прихожанами на высокую гору на расстояние до четверти километра... На построении нового храма никакой механизации не было, люди своими руками и на плечах подносили кирпич на такую большую высоту — вот какой тяжелый был труд”. А сами прихожане говорили о своей работе и вовсе попросту. Сохранились воспоминания внуков Мартына и Пантелеймона Закревских, строителей храма: „Они везли на лошадях кирпич, и по дороге их застал сильный дождь и град. Они оба простудились и умерли. Мартын оставил четверо детей, Пантелеймон — пятеро. А церковь наша стоит”. Сколько всего в этих простых словах: и тихой скорби об утрате кормильцев, и светлой радости о том, что дело их рук — церковь — стоит и после смерти своих строителей.
Церковь и впрямь выстояла в трудные и порою страшные годы борьбы с „религиозным дурманом”. Как уже говорилось, здание храма дошло до наших дней практически без перестроек и переделок. Более того, за весь ХХ век церковь ни разу не была разрушена, несмотря на то что у ее стен бушевали пожары революции и двух жесточайших войн. Богослужение же в храме не велось за прошедшие 100 лет только три года. Прихожанка Анна Венгель вспоминает, что в феврале 1938 г. храм был закрыт, а в его помещении устроена овощная база. Церковь снова открылась в сентябре 1941 г. — и с тех пор не закрывалась до сего дня. Однако церковная утварь и предметы богослужебного обихода были утрачены, — за исключением двери от иконостаса с иконой Архангела Михаила. Она стоит в правом приделе храма и поныне. Новый иконостас, сохранившийся до сегодняшнего дня, был сооружен в 1944 г. стараниями тогдашнего настоятеля храма о. Тимофея Коваля. Еще одна интересная деталь: иконостас расписан известным украинским художником Иваном Ижакевичем.
Однако свидетельств о том, как и чем жили церковь и прихожане в годы советской власти, по понятным причинам, очень мало. Известно, к примеру, что в 1922 г. при церкви образовалось сестричество. В него, по воспоминаниям современников, входили Надежда Дорошенко (алтарница), Наталья Кихно, Пелагея Нетецкая, еще несколько женщин. Кроме церковных дел, сестры занимались благотворительностью: готовили обеды и развозили их по киевским тюрьмам. В 1945 г. на пожертвования (можете представить себе, как велики могли быть пожертвования в год окончания войны!) в алтаре был установлен новый жертвенник… В.Бендик вспоминает, что изготовлен он, главным образом, „стараниями церковного старосты Сергея Корнеевича Чернявского, казначея Иульянии Антоновны Хощевской, а также Ивана Петровича Зарубина”. В 1953 г. в храме был сделан капитальный ремонт.
После советских лет изменилось многое. Ушла в прошлое одноэтажная Приорка, на ее месте появился Мостицкий жилой массив, а за ним — массив Виноградарь. Покровская церковь — единственная в этом районе Киева, и потому в храме всегда многолюдно. Помимо местных жителей, как говорит настоятель церкви протоирей Борис Удовенко, едут и люди, получившие после сноса Приорки квартиры в других районах города. К 100-летию со дня освящения храма заново перекрыт главный купол церкви (благотворители пожертвовали 56 тысяч гривен).
И течет дальше „житие тихое” у церковных стен, и хранит верных своих Богородица под святым Своим Покровом…
