Как себе представляет постсоветский человек лютеранскую церковь? Обычно как немецкую кирху с чинными, но ныне малочисленными прихожанами, в лучшем случае как церковь скандинавских народов. И если спросить кого-нибудь – как он себе представляет лютеранские церкви в Африке – то представление будет как о пост-колониальных церквях, с относительно небольшим влиянием и негритянским руководством, пытающимся имитировать уклад европейских церквей. И, наверное, многие удивятся, узнав, что вторая и третья в мире по величине лютеранские церкви находятся в Африке.

Как себе представляет постсоветский человек лютеранскую церковь? Обычно как немецкую кирху с чинными, но ныне малочисленными прихожанами, в лучшем случае как церковь скандинавских народов. В Европе, семимильными шагами идущей по пути секуляризации и фактически утери своих христианских корней, старые лютеранские церкви активно теряют своих прихожан. И даже где большинство населения формально остается в рамках традиционной конфессии, уровень индифферентности к вере и церкви только растет (только за последние десять лет Евангелическая Лютеранская церковь Финляндии потеряла 6% населения страны, а уровень реальных прихожан, которые не только крещены/конфирмированы/отпеты не превышает 14% населения). И если по религии на территории бывшего СССР основной удар нанесли большевики репрессиями и насильственным полным выдавливанием религии из всех сфер жизни, то в Европе основной удар нанесла послевоенная секуляризация. Церковь пытается поспеть за модными веяниями – поддерживаются харизматические общины, в лютеранстве возрождается монашество, литургическая музыка заменяется металлом, дозволяются однополые браки (каждое из указанных новшеств имеет совершенно разные причины, последствия и сущность, их объединяет только одно – эрозия традиционного лютеранского уклада).

И если спросить кого-нибудь – как он себе представляет лютеранские церкви в Африке – то представление будет как о пост-колониальных церквях, с относительно небольшим влиянием и негритянским руководством, пытающимся имитировать уклад европейских церквей. И, наверное, многие удивятся, узнав, что вторая и третья по величине лютеранские церкви находятся в Африке. На самом деле африканское лютеранство достаточно многогранно и разнообразно, и оно крайне активно развивается. Более того, в некоторых странах рост столь стремительный, что в это даже трудно поверить. Так, Лютеранская Церковь Христа в Нигерии на рубеже тысячелетий насчитывала около 7000 тысяч человек, а в 2010 году перешагнула за барьер в два миллиона верующих. Даже если учесть, что подсчеты африканских лютеран сомнительны, и цифры не вызывают особого доверия (количество прихожан то лавинообразно растет, то внезапно останавливается), то сам факт значительного роста сомнений не вызывает.

Так, Малагасийская Лютеранская Церковь, на момент своего образования (слияния миссионерских округов в единую независимую церковь с местным руководством) насчитывала около 180 тысяч человек. Сейчас же численность ее приверженцев выросла до трех миллионов (при этом в 1995 году было заявлено 1,5 миллиона человек, шесть лет официальная численность церкви не менялась, а в 2002 объявлено %50-ый рост и 2,25 миллионов человек, а с 2007 года церковь «стабилизировалась» и остается на уровне трех миллионов верующих). Подобный разброс в цифрах вполне может быть последствием непоследовательного, периодического сбора церковной статистики. Однако основным успехом церковь обязана не Аугсбургскому катехизису и твердым конфессиональным принципам. Успех церкви (пусть даже цифра в три миллиона и завышена) заключается в приспособлении к местным условиях, принятие внутрь церкви местного своеобразного Пробуждения.

В 1894 году на Мадагаскаре началось собственное специфическое Пробуждение, называемое Фифохазана. Началось оно с обращения в христианство (без принадлежности к конкретной церковной общине, фактически была создана община нового типа) местного колдуна. Движение начало разрастаться, внутри него начали появляться новые пророки и чудотворцы (как мужчины, так и женщины), и таким образом образовываться новые паутинки общин (каждая с пророком во главе). Первоначально Фифохазана существовала как независимое, автохтонное мадагаскарское движение. Но вскоре оно начало проникать в уже существующие христианские деноминации. В 1950-ом году была создана независимая Малагасийская Лютеранская Церковь. Лютеранская проповедь в Мадагаскаре началась в 1866 году, когда на остров прибыли норвежские миссионеры, через двадцать два года к ним присоединились миссионеры из США. К моменту образования независимой церкви (объединившей все лютеранские миссии страны) на Мадагаскаре насчитывалось 180 тысяч лютеран. Практически с самого начала независимой деятельности в руководстве церкви все больше начали выделяться представители Фифохазана, и в итоге они заняли все ключевые посты в церкви. Само движение Фифохазана было во многом инкорпорировано внутрь лютеранской церкви, Конечно, и активная проповедь, борьба с идолопоклонством, активная социальная и просветительская работа – все это только способствовало росту популярности и влияния церкви. В церкви имеется специальная позиция «пастыря» (не путать с пастором), человека работающего с больными и часто имеющим дар излечения. Недаром на 5 тысяч приходов церкви приходится только 1200 пасторов – большей частью общин руководят именно представители Фифохазана (что придает малагасийскому лютеранству весьма специфический местный колорит). При этом надо учитывать и демографический фактор – в целом население Мадагаскара за последние двадцать лет практически удвоилось (а с 1960-го увеличилось почти в 4 раза), таким образом, процентный рост прихожан за последние года оказывается не столь уж и значительным. Гораздо более важным был численный рост церкви до начала 90-ых годов, когда значительно увеличивался процент лютеран, а не только их абсолютное количество.

Еще более впечатляет (и при этом вызывает больше доверия) история лютеранства в Эфиопии, где миссионеры также появились в середине 19-го века. Однако когда Эфиопская Евангельская церковь Мекане Езус, объединившая три иностранные миссии, стала в 1959 году независимой, она насчитывала всего 20 тысяч верующих – вполне стандартный случай для лютеранской миссии в Африке. В 1972 году была выработана программа «Служить всему человеку», согласно которой церковь должна заботиться не только о духовных, но и физических и интеллектуальных потребностях человека. Было развернуто много программ по социальной помощи, учреждению библейских школ и распространению христианской литературы. Социальное служение также имеет множество направлений – предоставление пропитания глодающим, создание больниц и госпиталей, работа с бездомными детьми, маргинализированными группами, больными СПИДом. При этом церковь долгое время находилась в стесненных обстоятельствах – до 1974 года государственной церковью была Эфиопская Православная Церковь, затем народно-демократическое правительство также не жаловало религиозную пропаганду, и полтора десятка лет длящаяся гражданская война также не способствовала стабильному развитию. Только в 1991 году, когда ситуация стабилизировалась, церковь получила возможность свободно развиваться. Из-за последствий войны церковь много внимания уделяет и всяческим мирным инициативам (после окончания большой гражданской войны Эфиопия не прекратила воевать – мелкие и относительно крупные войны сотрясали ее еще несколько раз – отделение Эритреи, несколько межплеменных войн). Но, не смотря на подобные инициативы, даже внутри церкви имеются межнациональные конфликты – с 1996 по 2010 год существовал заметный раскол в центральных областях Эфиопии, который был преодолен совсем недавно. В конце 80-ых годов церковь насчитывала уже около 800 тысяч человек (за 40 лет она выросла в 40 раз!). Уже в 1991 году церковь насчитывала миллион верующих, в 2002 году 4 миллиона, а на данный момент почти 5,3 миллионов человек. За каких-то 50 лет церковь выросла в 265 раз! Такой взрывоподобный рост уже не объяснить демографической ситуацией. При этом надо отметить, что церковь Мекане Езус более активна в регионах, где Эфиопская Православная Церковь не является доминирующей, хоть и не избегает и остальных территорий. На западе страны в некоторых местах Церковь Мекане Езус даже становится доминирующей религией. Не смотря на то, что Евангельская церковь Мекане Езус осознает себя лютеранской и придерживается Аугсбургского исповедания веры, она больше похожа на усредненную протестантскую церковь, вроде объединенной немецкой. И действительно, в ее состав в 1973 году безболезненно влились немногочисленные эфиопские пресвитериане. Визуально и по методу действия эфиопские лютеране сильно приблизились к прочим, нелитургическим африканским протестантам.

Самой крупной лютеранской церковью в Африке является Евангелическая лютеранская церковь в Танзании (в 2000-ых годах она обогнала также быстро растущую Эфиопскую церковь). Созданная первоначально в 1938 году как федерация семи церквей (основанных разными группами миссионеров), в 1963 году она окончательно сливается в единую национальную лютеранскую церковь. На момент формирования церковь насчитывала 400 тысяч верующих. В 2007 году в церкви было 4,6 миллиона человек, в 2009 уже 5,3 миллиона. Хоть и не самый заметный рост за данный период (в 13 раз), однако количественно впечатляющий – на данный момент Евангелическая лютеранская церковь в Танзании является второй по величине лютеранской церковью в мире (уступая только Церкви Швеции). Однако если тенденция сохранится, к 2015 году она точно станет крупнейшей лютеранской церковью мира. Танзанийские лютеране удачно инкорпорирует местную специфику, придавая ей лютеранский смысл. Так Председательствующий епископ часто называется «Мкуу» (традиционное название руководителя), некоторые традиционные элементы внесены в богослужение (традиционная музыка «квая», которая начала доминировать в церкви с конца 60-ых годов; одевание венков из цветов). Однако при этом ЕЛЦТ очень литургична, ее епископы редко позируют без литургических облачений, и сама литургия занимает в жизни церкви центральное место. Кроме традиционных для африканских протестантов областей служения – медицина, образование, продовольствие, имеются и достаточно специфические отрасли – финансы и администрация. Церковь имеет собственный фонд, из которого выделяются кредиты бизнесменам; занимается инвестициями, обучением персонала, представлением грантов на обучение. Также церковь сама занимается активной миссией – при помощи танзанийских миссионеров созданы ныне независимые «Евангелическая Лютеранская Церковь в Конго» и «Кенийская Евангелическая лютеранская церковь», миссионеры служат в еще четырех африканских государствах.

Конечно, активная проповедь и социальное действие отличают африканские церкви от европейских (где социальная помощь нужна относительно малой части верующих, а на активную проповедь часто смотрят косо). Однако вряд ли именно они стали причиной лютеранского бума в указанных странах. Также нельзя причиной успешного роста назвать и «низкоцерковность» африканского лютеранства – Танзанийская церковь, будучи высокоцерковной, как раз и является одной из наиболее эффективно растущих. И передача руководства церковью местным жителям не является гарантией эффективной миссии (хотя и ее обязательным ее условием) – множество миссионерских лютеранских церквей остались небольшими общинами на периферии религиозной жизни страны. Основной причиной успеха являются, на мой взгляд, два фактора. Один – это инкорпорирование местной специфики в лютеранскую догматику, собственно то, о чем говорят христианские миссионеры уже давно. Главная задача сперва сделать церковь не чуждой местному разуму, а затем начать переделывать местные устои на христианский манер, не выкидывая при этом на обочину культурную специфику нации. Другой важный фактор – удача. Во всех странах миссионеры пытаются подстроиться под местное население, начать с ним разговаривать на местном языке, вплести местные обычаи в свой церковный мир. Однако получается это далеко не всегда, т.к. в этой работе нет универсальных приемов, в ней нельзя работать по выработанным шаблонам. Все три приведенных ярких примера показывают, что путь к миссионерскому успеху в каждом случае свой, особенный; необходимо нащупать особых дух народа, его ментальную специфику, и использовать для проповеди Христа. В этом часто бывает причина успеха харизматических церквей или церквей исконно африканского происхождения – они могут легко меняться и приспосабливаться под ситуацию, но и пример данных лютеранских церквей показывает, что даже имея относительно жесткие конфессиональные рамки возможно проводить невероятно успешную проповедь.