Мол, РПЦ следует поторопиться и добровольно избавиться от украинского актива, стремительно превращающегося в репутационный пассив, для удержания которого в своей сфере влияния приходится приносить неоправданные жертвы. При этом спешность объясняется самыми разными резонами. Так ли это невероятно и невозможно, как может показаться со стороны, особенно после стольких лет внутренних шатаний как в УПЦ, так и в РПЦ? Во времена, когда политическая карта перекраивается по прихоти политтехнологов и реконструкторов, возможно все. Но озвученные протодьяконом аргументы, как и все, что имеет лейбл «Сделано в РПЦ», нуждаются в комментарии.

Во-первых, это неизменная привычка РПЦ выходить сухой из воды независимо от того, сколько до того было «накосячено». Угроза изгнания МП из Украины с позором не без помощи Константинопольского патриархата через 23 года после, казалось бы, триумфа «операции по удержанию УПЦ», стала ощущаться бюрократией РПЦ очень болезненно. Это никак не вписывается в последний российский тренд «церкви-победительницы» как неотъемлемого приложения к «стране-победительнице». Моспатриархия, при всей ее политике замкнуть на себя все контакты и решения УПЦ, оказалась абсолютно беспомощной в украинской ситуации, заодно связав по рукам и ногам УПЦ, да еще и примотав к ее ногам царь-камень. Более того, тактика «верхов» РПЦ в поддержку украинской целостности на словах и почти полная свобода действий противоположного характера «снизу» шаг за шагом грозит фрагментацией самой РПЦ. Рано или поздно это приведет к мощнейшему внутреннему противоречию, когда наиболее радикальные сторонники уничтожения Украины внутри РПЦ забудутся до такой степени, что не побоятся вступить в организованный конфликт со своим «недостаточно принципиальным» священноначалием. Более того, эти радикалы готовы взять на себя роль своеобразных «церковных заградотрядов», не позволяющих священноначалию давать слабину и скатываться в «компрадорское миротворчество». Слишком многое в этой войне было поставлено на кон. В нынешней России нет страшнее слова «предатель». В церковном контексте приложение к священнослужителю эпитета «предатель» оправдывает любое каноническое ему неповиновение.

Первой ласточкой можно считать достаточно грубую реакцию очень православного гражданина Кирилла Фролова на интервью митрополита Екатеринбургского и Верхотурского Кирилла, в котором епископ призвал священство и мирян прекратить агрессивную риторику в отношении Украины и не подливать масла в огонь. Это тот самый архиерей, который отправил в запрет священника, благословившего уральских «добровольцев» на святое дело – «бить фашистскую мразь». Дай Бог владыке Кириллу здоровья в самом прямом смысле этого слова. Тем более что большинство из «благословленных» ополченцев уже вернулись домой с самыми негативными отзывами об этой «священной войне».

Понимая, что без российского масла украинский огонь имеет все шансы на угасание, господин Фролов заявил, что митрополит таким образом «нанес нож в спину Новороссии» (простите, так оригинале). А еще через некоторое время господин Фролов стал жаловаться на то, что еще одному очень православному гражданину и стороннику Новороссии – диакону Орловской епархии стали поступать угрозы запрещения в служении за слишком бурную деятельность в украинском направлении. И таких брешей в стройной картине «антифашистского православия» становится все больше, особенно на фоне откровенного слива той самой Новороссии, у которой, как известно, бездна сакральных смыслов. Необходимость одновременно молиться о мире в Украине и поддерживать пророссийских боевиков приводит к сильнейшему когнитивному диссонансу. В подобных обстоятельствах Украину дешевле отпустить на вольные хлеба: риски от удержания становятся куда больше выгод от единства. И о.Андрей Кураев это прекрасно понимает только потому, что шапкозакидательство никогда не было его слабым местом.

Во-вторых, инициатива РПЦ в вопросе украинской автокефалии манит возможностью выторговать серьезный набор «печенек». Главным образом, это полнейшая лояльность епископата новоявленной УПЦ без МП. Лояльность именно к МП. Красивая многоходовка под названием «уйти, чтобы остаться». «Контролируемой» автокефалией УПЦ предполагается выбить почву из-под ног всех брыкливых православных верующих, ни при каких обстоятельствах не желающих быть под омофором РПЦ. Не хотите в УПЦ МП? Вот вам ваша автокефальная УПЦ. Собственно, это и все. К объединению украинского православия на условиях Москвы эта многоходовка не приведет – по той самой причине, что качественно это не изменит промосковскость УПЦ (а то и усилит ее). Хотя о.Андрей и считает, что украинцы будут согласны на любую каноническую альтернативу, которая не позволит им быть изгоями в православном мире. Вряд ли стоит так линейно думать об украинцах, их менталитете и украинском православии. Механически получившая автокефалию УПЦ утратит все мотивации к корректному инкорпорированию «братьев и сестер, временно находящихся вне церковного общения» (а это не только миряне и священники, но и епископат). Вновь победит формула «хотите объединяться – возвращайтесь все в Церковь как отдельные обычные миряне, а не как когда-либо существовавшие церковные организации со своей иерархией».

Соответственно, у УПЦ не возникнет никаких стимулов меняться изнутри. В конце концов, в связи с участием в гибридной войне в Украине у УПЦ критично низкий уровень доверия общества, чтобы быть инициатором и модератором объединения под своим крылом. Это значит, что всем неканоническим верующим при переходе в промосковскую автокефальную УПЦ придется принять все ее «ценности», нестроения и псевдоправославные течения альтернативно одаренных верующих. Надо ли объяснять, что Моспатриархия найдет аргументы, чтобы эти околоправославные таланты не требовали для себя образования экзархата РПЦ в Украине, а оставались пятой колонной в автокефальной УПЦ как гаранты ее ментальной преданности «Матери-Церкви»? Предоставление ряду приходов статуса ставропигиальных усилит эффект. Причем, скорее всего, РПЦ качестве ставропигий может потребовать все лавры Украины с соответствующим юридическим статусом имущества согласно уставу РПЦ. Это будет зеркальным отражением политического цугцванга на Донбассе. УПЦ будет иметь свой Донбасс без шансов на его изживание. Отказ от шантажа «расколом» на УПЦ и экзархат РПЦ будет преподнесен как огромное одолжение в отношении УПЦ и сделает ее на веки вечные заложником чувства вины перед ревнителями, которые наступили себе на горло и не стали «разрывать нешвенный хитон Христов». И если три каких-нибудь епископа опять захотят очень нетривиальным способом выразить свой протест против «междоусобной брани в Украине» - возмущенным православным украинцам уже некуда будет бежать. Власти же выгодней будет не вмешиваться в ситуацию.

Кстати, о тех трех епископах, которые не встали. Место сидения здесь очень важно. Обычно протестуют под окнами у лиц, подвергающихся общественной обструкции. Если местом протеста была выбрана Верховная Рада Украины, значит, протестующие считают именно Украину виновной в разжигании и поддерживании войны на Донбассе. И эти епископы никуда из автокефальной УПЦ не денутся. Они будут продолжать совершать свои «подвиги исповедничества в логове врага». И на их мировоззрение уже не будет никаких механизмов воздействия. И никаких три других епископа, выступающих с поддержкой Украины, АТО, ее воинов, не сумеют компенсировать первый демарш. Как результат – катастрофическая утрата доверия общества к церкви в целом. УПЦ станет автокефальной и даже в идеале единой. Но храмы будут пустеть с каждым годом.

Третья печенька, которую может попробовать выторговать Моспатриархия в связи с автокефалией УПЦ – это создание полноценной антигреческой коалиции с расколом собственно греческой. Ради этого РПЦ может пойти даже на лоббирование для УПЦ пристойного места в диптихе. Не будем здесь морализировать на тему «как нехорошо учинять такие властолюбивые комплоты». Моспатриархия, неизлечимо болеющая российским мессианством, давно не сдерживает свои геополитические амбиции нравственными рамками.

Наконец, в РПЦ могут возложить надежду на то, что Вселенская патриархия по отношению к автокефальной УПЦ поступит аналогично как с Православной Церковью в Америке. То есть – не признает ее автокефалию. Для УПЦ это чревато глупым положением «соломенной вдовы» - и не свободна, и не чья-то. Проблемы украинского раскола такой статус не решает, даже загоняет в тупик с последующим иерархическим и управленческим хаосом. Хотя формально ситуация в США и Украине разная, но причины для канонического упрямства у Константинополя все же есть. Ведь патриарх Варфоломей неоднократно заявлял, что одной из ключевых предпосылок для создания и признания единой поместной церкви в Украине является достижение принципиального внутреннего консенсуса между православными верующими.

Как видим, для Моспатриархии в таком «благородном жесте» гораздо больше плюсов, а для украинского православия, которое сейчас пытается справиться с непростыми вызовами и принудить себя к внутреннему диалогу, - гораздо больше минусов. Шансы, что Моспатриархия попытается реанимировать УПЦ таким образом – 50/50. Для этого ей придется наступить в чем-то на горло собственной песне и пересмотреть так трепетно культивируемое понятие церковного единства, которое якобы невозможно вне единства административного.

Пойдет ли на это сама УПЦ, которая МП? Тоже 50/50. Как показала жизнь, ее епископат с трудом ориентируется в любых реалиях, возникающих за стенами его уютного мирка. Готовность к принятию адекватных решений по управлению Церковью в такое непростое время крайне низка, а свалить всю вину за провалы на РПЦ уже не получится. Соответственно, и к ответственности за выстраивание качественных отношений как с народом Украины, так и с государством, а также за решение проблемы разделения православия в Украине на евангельских принципах епископат УПЦ не рвется. Уже накатан маршрут гастролей по международным инстанциям с программой «Церковь-мученица», от которого отказаться очень непросто. О стратегии существования УПЦ никто не думает, кроме отчаявшихся одиночек, справедливо именуемых гласом вопиющего в пустыне. Так что если Моспатриархия и решит, что целесообразнее УПЦ автокефализировать, со стороны УПЦ это будет скорее «актом послушания», нежели внутренне выстраданным и согласованным решением. А значит, послушание будет востребовано не только в момент «отпочковывания», но и в последующее время. Это если говорить о епископате. Что же касается тех, кого принято называть народом Божьим, то они, конечно, в первый момент приняли б такую автокефалию с большими надеждами и воодушевлением, год за годом постепенно теряя весь вспыхнувший было энтузиазм. Нынешняя УПЦ КП, несомненно, останется, но будет иметь настолько слабые канонические позиции, что отпугнет новоиспеченных автокефалов, недовольных «тем же видом, только сбоку» своей старой-новой церкви. По этим же соображениям (полная дискредитация переходов в КП из автокефальной УПЦ в случае конфликтов со своим священноначалием) клиру УПЦ нет смысла поддерживать московскую автокефалию.

Что же в сухом остатке? Печальный вывод: ситуация настолько перезрела и забродила, что лучше всем сохранить статус кво. Что выйдет из этого винограда – вино или уксус – посмотрим со временем.