Ведь «речь идет о тотальном уничтожении украинской государственности и украинского этноса. Именно эта ситуация ставит вопрос о том, как украинским христианам мыслить о своей нации, ее существовании и дальнейшем развитии», подчеркивает Александр Гейченко [1, 117].

Украинец, который хочет оставаться украинцем, жить в свободной Украине, говорить на родном языке, дорожить своей древней историей и культурой, – националист. Украинские евангельские верующие, составляющие со своим народом одно целое, страдающие вместе с ним, не могут не быть националистами. Другой вопрос – как они понимают национализм. Общим для евангельских христиан и большинства украинцев будет понимание национализма как идейной платформы и общественного движения за осознание, формирование и защиту своей национальной общности и самобытности. В таком понимании национализм сближается с патриотизмом и не несет в себе никакой агрессии против соседей или даже идеи превосходства над ними.

За годы войны национальное самосознание украинцев выросло и содержательно изменилось. То же самое можно сказать и о евангельских церквах. Что могут предложить евангельские верующие в качестве дополнения или корректив к тому, что думают обычные украинцы о своей национальной идентичности? Какой особый вклад они могут внести?

Осмысливая тему украинского национализма в контексте продолжающейся агрессии со стороны россии, мы обратим внимание на перемены в общественных настроениях, а затем на рефлексии представителей евангельского сообщества относительно этих перемен. Иными словами, нас будет интересовать развитие общества в понимании своих национальных особенностей, но еще больше – развитие евангельского богословия в осмыслении этих процессов.

Прежде всего, нужно констатировать, что украинскому национализму не свойственно чувство национального превосходства. Да, здесь предполагается идентификация со своей нацией и ее интересами, но не за счет исключения или унижения других. Речь идет не о возвышении нации, но о борьбе за ее независимость и суверенность, за право быть собой без внешних вмешательств и навязчивых влияний. В этом смысле национализм обращен не на других, но на себя – на прояснение, утверждение и защиту своей национальной идентичности в языке, культуре, религии, государственности.

Также нужно отметить, что современный украинский национализм не этнический, а политический, общественный, культурный, идейный. Иными словами, он находит свои основания не в «крови и почве», а в общих ценностях. Общество, основанное на этой идее, видит себя открытым, свободным, демократичным. В Украине чувствуют себя своими люди разного этнического происхождения, разных культур, языков, религий. Это мирное и богатое многоообразие вполне совместимо с естественным стремлением титульной нации сохранить себя. Именно украинская Украина, не руссифицированная до слияния с «братскими» белорусами и россиянами и не европеизированная до безликости, создает возможности для процветающего политического, культурного и религиозного плюрализма.

Более того, в условиях постоянной агрессии со стороны россии, украинский национализм отчасти может рассматриваться как постколониальный, постимперский. Это национализм не экспансивный, не агрессивный, но самозащитный. Под натиском империи Украина утверждается в своей особости и защищает ее любой ценой. Странно было бы требовать от нее отказаться от «национализма» лишь потому, что это слово плохо звучит для сверхтолерантных европейцев. Потребовать этого от украинцев означает стать на сторону путина, который оправдывает начатую войну необходимостью «денацификации» Украины.

Борьба украинцев за право быть собой – это серьезный вызов пропагандистским схемам, разработанным в кремле. Путин хочет представить советский союз как счастливое единство, братство народов, и, эксплуатируя эту ложную память, восстановить советскую империю. В советское время учили, что национальность, история, культура, семья, традиции теряют значение, что будущее за новым видом человека – homo soveticus. Сегодня на место этой коммунистической наднациональной идеи поставили идею «русского мира». Отчаянное сопротивление украинцев срывает планы империи и выглядит унижением ее амбициозного вождя. В то же время оно показывает, что украинцы другие, что они готовы платить кровью за свою особость.

Основываясь на исследованиях общественного мнения, проведенных в мае 2023 года социологической службой Центра Разумкова, можно говорить о значительном росте общественного сознания украинцев в понимании своей самобытности. Если в 2017 г. назвать украинцев и россиян братскими народами решилось 27 % опрошенных, то в 2023 г. – лишь 4 %. За это же время доля тех, кто считает, что украинцы и россияне никогда не были братскими народами, выросла с 16 % до 43 % [2].

Мы видим здесь, что доля украинцев, идентифицирующих себя с советским прошлым и россией как наследницей этого прошлого, радикально сократилась. При этом укрепилось понимание украинцев как европейцев. Это видно по набору типичных характеристик, которые сами украинцы считают своими особенностями: любовь к свободе, трудолюбие, патриотизм, гостеприимство, гордость за свой народ, миролюбие, доброта, любовь к жизни, искренность, религиозность, независимость в суждениях и взглядах, честность, общественный активизм, индивидуализм, воинственность.

Рост национального самосознания очевиден также в уважении к национальным символам: «В сравнении с предыдущими годами, выросла доля тех, кто гордится государственными символами Украины: флагом Украины (с 26 % в 2011-м до 75 % в 2023-м), национальным гербом (с 25 % до 74 %), национальным гимном (с 22,5 % до 69 %). Также выросла доля тех, кто гордится официальным языком Украины – с 32 % до 74 %» [2].

Эти цифры показывают, что военная агрессия со стороны россии лишь утвердила украинцев в понимании своей национальной идентичности как свободолюбивых людей, разделяющих европейские ценности. Далее мы обратим внимание на то, какой вклад в понимание украинской идентичности вносят евангельские церкви.

Во-первых, украинские евангельские верующие апеллируют не столько к национальным, сколько к общечеловеческим и общехристианским ценностям. Они подчеркивают, что геноцид в Украине – вызов не только их нации, но и человечеству и человечности. С одной стороны, это геноцид украинцев, то есть агрессия, направленная на уничтожение конкретного народа. С другой – это преступление против человечества, и потому не может не затрагивать всех.

Здесь я хочу обратить внимание на два важных заявления, сделанных от имени большинства украинских конфессий. Первый из них выражает общую позицию украинских церквей и называет войну в Украине «геноцидом»: «Весь мир должен понять, что это не „украинский кризис“, это даже не „война россии против Украины“, это война человечности, моральных ценностей, добродетели с концентрированным злом, имеющим сатанинско-фашистскую природу […]. Ни одно государство мира не должно об этом молчать! Каждое государство должно признать геноцид украинского народа, начавшийся во время российского вторжения в 2022 году, и осудить идеологию „русского мира“ как оправдывающую геноцид народов и уничтожение целых государств» [5].

Второй документ адресован мировому христианскому сообществу от имени украинских богословов и называет поддержку войны российскими верующими изменой Христу и Церкви: «Они [российские евангельские верующие] променяли сострадательное единение с распятым Телом Христовым в Украине на личную безопасность и близость к политической элите империи. Поэтому мы призываем мировое евангельское сообщество осудить молчание, отстраненность и открытую поддержку войны с Украиной, проявленную российскими христианами» [1].

Оба выражают одну и ту же важную мисль: проводимая россией «денацификация» украинцев – это вызов всему цивилизованному миру и единству вселенской Церкви. Я не могу забыть слова одного американского профессора-богослова: «Это ваши споры между русскими и украинцами, не вмешивайте сюда нас». Нет, говорят украинские церкви, это не местный спор, это вызов, на который придется отвечать каждому, соучаствуя в геноциде или останавливая его.

Во-вторых, евангельские голоса акцентируют фундаментальную ценность религиозной свободы и многообразия. Для украинской национальной идентичности характерна любовь к свободе. Церкви говорят, что верное понимание свободы должно укореняться не только в культуре, но и в христианском учении. Пастор Игорь Бандура, главный международный спикер баптистов Украины, подчеркивает особенность Украины как цивилизации свободы и многообразия в отличие от рабской ментальности обитателей «русского мира»: «Украина известна в мире своим высоким уровнем религиозной свободы и религиозного плюрализма. Проблемы со свободой вероисповедания есть только на тех территориях, которые были оккупированы Россией в 2014 году, и затем в ходе ее полномасштабной агрессии, начавшейся 24 февраля 2022 года. В этой ситуации самым печальным было то, что почти все лидеры основных религиозных конфессий в россии прямо или косвенно поддержали войну россии против Украины и тем самым оказали одобрение страданиям своих единоверцев в Украине» [6]. Украинского пастора удивляет то, что идея свободы вероисповедания оказалась неприемлемой и чуждой не только российскому правительству, но и религиозным деноминациями россии, которые сами страдают от ограничений свободы со стороны государства, но при этом сближаются с ним в очень странный альянс.

Примечательно, что российские оккупационные войска часто сжигают библиотеки и склады религиозной литературы, особенно на украинском и английском языках, так как считают ее «вражеской пропагандой». Так было в Донецком христианском университете, Таврическом христианском институте, Ирпенском офисе Mission Eurasia и других местах.

Евангельские церкви твердо заявляют: сохранение Украины суверенной и свободной – это необходимое условие для сохранения всего религиозного многообразия этой крупнейшей европейской страны.

В-третьх, евангельские церкви видят Украину частью Европы, но понимают процесс евроинтеграции в христианской, а не секулярной перспективе. Они принимают секулярный век как историческую и культурную реальность, но не капитулируют перед секуляризмом. Они не отказываются от своей христианской идентичности ради идентичности европейской. Они не видят Европу антихристианской, а россию – христианской.

Более того, они видят в современной постхристианской Европе гораздо больше возможностей для христианского возрождения, чем в псевдохристианской россии.

Как верно замечает британский богослов Джошуа Сьорл, «история российского православия со времени древней Руси до настоящего времени ясно показывает, что политическое доминирование христианской религии в жизни народа не ведет к духовному возрождению, а лишь создает тонкий налет националистической религиозности среди тех, чье христианство сводится к формальной принадлежности так называемой святой Руси и приверженности ее кощунственной идее. Идее насильственного насаждения религиозных ценностей путем территориальной экспансии „святой Руси“ Европа противопоставляет принцип религиозной свободы. „Принцип Европы“ – это принцип сосуществования, многообразия и единства в многообразии. Сегодня появляется новое поколение украинцев, которое ценит именно эти ценности» [3].

В-четвертых, национализм в евангельской перспективе видится открытым, мирным, инклюзивным. Рассуждая о том, каким должно быть украинское общество в свете Евангелия, Роман Соловий видит в жизни и служении украинских евангельских семинарий модель будущего для всей нации. Украинские евангельские семинарии восприняли ужасы войны в перспективе своей миссии и в этой же перспективе переосмыслили идею своих общин как открытых сообществ: «Мы начали видеть общину инклюзивной, реализующей свою миссию в служении другим. В этом процессе наши семинарии стали рефлексивными сообществами, которые осмысливали проблемы церкви и украинского общества в библейской перспективе; сочувствующими сообществами, которые принимали нуждающихся людей – пострадавших от насилия и бесприютных беженцев; сообществами надежды, которые отказывались сдаваться окружающей тьме» [4].

Если мы спросим, как евангельские верующие понимают украинский национализм, то для ответа не обязательно читать их книги, нужно просто посетить их общины. Война поставила христианскую общину в центр всеобщего внимания. Если где-то и есть надежда на лучшее, то именно здесь.

Итак, украинцы видят себя отдельной нацией в семье других европейских народов. «Русский мир» представляется им реинкарнацией советской «империи зла». Поддерживая свой народ в борьбе за свободу и право быть собой, украинские евангельские верующие вносят свой весомый вклад в понимание национальной идентичности: они апеллируют к общечеловеческим и общехристианским ценностям, акцентируют важность религиозной свободы и многообразия, напоминают о христианском наследии и его актуальности для будущего Европы, а также демонстрируют особую роль христианской общины в моделировании будущего Украины. Бояться такого национализма нет никаких причин, его нужно благословлять, поддерживать, корректировать, развивать.

Доклад на конференции Таврического христианского института «Этнос, нация, гражданство: богословские, философские, исторические и социологические ракурсы» (Киев, 17–18 мая 2024 года)

Библиография

1. Appeal of the Representatives of Ukrainian Evangelical Theological Educational Institutions to the World Evangelical Community Regarding the War of the Russian Federation against Ukraine
2. Identity of Ukrainian citizens: trends of change (May, 2023)
3. Joshua Searle. A Theological Case for Ukraine’s European Integration: Deconstructing the Myth of “Holy Russia” vs. “Decadent Europe”
4. Roman Soloviy. Theological Education in Wartime: Ukrainian Evangelical Seminaries as Communities of Compassion, Reflection, and Hope. InSights Journal, Vol. 8, N. 1. 2023
5. Statement regarding the facts of the genocide of the Ukrainian people, committed by russian troops in the Kyiv region. Adopted on April 6, 2022 at a meeting of the UCCRO.
6. Testimony of Rev. Dr. Igor Bandura. Church, State and Rissia’s war on Ukraine. U.S. Government Publishing Office. Washington: 2023. P. 7.
7. Гейченко О. Біблія, етнос та нація: формування теологічної позиції //Богомисліє, 34:1, 2024. – С. 116-132.