Неизвестный автор пишет книгу о малопопулярном сегодня Боге. Мало кто мог предугадать успех. А теперь вряд ли кто-то не слышал об этом романе и дискуссиях вокруг него.
Успех «Хижины» можно объяснить только одним – люди устали от традиционных разговоров о Боге, от религиозных систем и церковных бюрократий, но не перестали думать о Нем, вопрошать Его, спорить с Ним, болеть вечными вопросами. Оказалось, что в пострелигиозном и постхристианском мире Бог вовсе не умер, устарели и умерли лишь образы, привычные слова, стереотипы.
Книга возмущает «чрезмерной» смелостью мысли, радикализмом поставленных вопросов, неподдельностью выраженных переживаний. За считанные месяцы хождения по миру она вызвала ожесточенную критику теологов, но при этом нашла признание огромной аудитории простых, «нерелигиозных» людей.
Русский перевод, изданный в прошлом году, получил подзаголовок «Разговор с Богом». Впервые книга, на обложке которой был упомянут Бог, стала бестселлером в постсоветских странах. То, что не удавалось сделать проповедникам всех христианских церквей, легко, без усилий и активных кампаний сделала художественная книга.
Автор рассказывает историю о человеке и Боге, в которую приглашает читателя. Пол Янг говорит с Господом о человеке, но также о Боге с человеком-читателем. То, что изложено в тексте, мог бы сказать почти каждый из нас. Такой авторский замысел делает всех нас активными участниками рассказа. Религиозные традиционалисты и далекие от христианства люди втягиваются в дискуссию, которую порождает текст. Никто не соглашается со всем, но все соглашаются с «чем-то важным».
Феномен «Хижины» засвидетельствовал растущий спрос на правдивость, искренность, открытость в разговорах о Боге.
Местоимения, указывающие на Бога, в тексте даны строчными буквами, что не привычно для отечественного читателя. Сам автор объясняет это тем, что он описывает Бога вблизи, а не издалека; Бога, доступного и вочеловеченного, который не требует заглавных букв и протокольных церемоний.
Во избежание недоразумений скажу: книга написана не для теологов. Пол Янг писал ее для своих детей. Иначе автор наверняка бы обошел острые углы, спорные вопросы, уклонился бы от возможных атак.
Идеи Янга слишком уязвимы для критики. Теологическая неопределенность, блуждание мысли на границах, где христианство уже заканчивается или только начинается, дает лишь общие ориентиры в пути. Для тех, кто привык путешествовать обустроенными автострадами, неясностей в книге достаточно много. Однако герой ищет ответы не на магистральных дорогах и не в залах мегацерквей, но на заметенных снегом тропинках, в заброшенной хижине.
Как и большинство нынешних книгочеев, я не покупаю «книги ответов» или книги «правильные», где все ясно еще на первой странице. Пол Янг мудро оставляет место для тайны и не снимает вопросительную напряженность. То, что делает книгу уязвимой, стало ее достоинством.
Книга в хорошем смысле еретична, именно ересь стимулирует поиск, диспуты, пробуждает дремлющую церковь. Но если это и ересь, то автор в ней не упорствует. Он лишь передал словами пережитое, прочувствованное. Останься герой в хижине еще хоть на один день, неизвестно, какой бы поворот мог принять сюжет, какие еще откровения мы бы узнали. Придираться можно тогда, когда автор выводит сумму теологии из своей частной мысли или частного опыта. Этого у Пола Янга нет.
Почему же тогда книга так задевает ревнителей традиционной духовности? Да потому что праведный гнев на автора переключает, отвлекает внимание от собственной теологической несостоятельности. Дело не в книге, а в нас самих. Герой встретился с Богом, хоть и в непривычных образах, а в нашей жизни была ли встреча?
Схоластичная, кабинетная теология проигрывает художественному произведению. Но «Хижина» выигрывает не в силу теологической правильности, а по причине небывалого дерзновения, которое так любит Бог. Как во времена Иова, правильные теологи рискуют услышать: «Вы говорили о Мне не так верно, как раб Мой Иов» (Иов. 42:8).
Отдавая дань уважения автору, все же замечу: «Хижину» выделяют не столько достоинства текста, сколько созвучность времени и настроению современников. Это нельзя было заработать писательским трудом, Полу Янгу была дарована способность выразить дух времени, накопившиеся волнующие вопросы, неизбывную тоску по «настоящему» Богу. Ведь у каждого – своя трагедия и своя «хижина», в которой можно встретиться с Господом.
Книга Янга – текст вторичный и не самодостаточный. Чтобы понять многие вопросы и мысли автора, необходимо читать Библию. «Хижина» отсылает к источнику, без связи с которым она останется ни к чему не обязывающей и никому не ясной аллегорией.

Михаил Черенков, читатель